Текст: Дмитрий Бавырин
Экс-премьер Японии Ёсиро Мори неожиданно обрушился на политику Токио в отношении России и на президента Украины Владимира Зеленского лично. Это первый случай в Японии, когда бывший руководитель правительства столь открыто и резко критикует политику своего однопартийца – нынешнего премьера Кисиды и власти в Киеве. Может ли это стать началом перемен?
Сказанное отставным председателем японского правительства Ёсиро Мори можно свести к трем основным тезисам.
Тезис первый. Правительство действующего премьера Фумио Кисиды слепо дублирует позицию Соединенных Штатов – и это плохо для Японии.
Тезис второй. Японские журналисты столь же слепо дублируют позицию европейских и американских коллег, когда пишут о российско-украинском конфликте, что видно по однобокой подаче материалов.
Третий. «Зеленский заставил страдать многих украинцев». То есть довел донбасскую проблему до прямого военного противостояния с Россией и ставит заведомо невыполнимые условия для разрешения конфликта, за что расплачиваются десятки миллионов человек на Украине – кто базовым комфортом, а кто и жизнями.
В принципе, для россиян ни в одном из трех случаев не нужно ничего пояснять, каждый из тезисов представляется из России очевидным. В Японии они, напротив, наделали шуму, но должен же был найтись там хоть кто-то, кто бы все это сказал.
Конфликт между Москвой и Вашингтоном начался не в этом году, не на фоне СВО. Он идет уже давно, однако при премьере Синдзо Абэ, павшем жертвой убийцы в середине этого лета, Токио удавалось выстраивать гармоничные отношения с северным соседом. Несмотря на неурегулированный территориальный спор вокруг Курильских островов, наши страны много и плодотворно сотрудничали.
При премьере Фумио Кисиде все наоборот: Токио пытается бежать впереди американского паровоза, изобретая собственные, подчас довольно неожиданные способы навредить РФ. За это Япония получает только убытки и некоторую благосклонность в американском Белом доме, а о надеждах Абэ на помощь России как сдерживающего фактора для китайской экспансии теперь можно забыть навсегда.
Таким образом, для сограждан 85-летний Мори выступает как голос разума, даже если с российской стороны границы он кажется Капитаном Очевидность. Однако, при всем уважении к ветерану японской власти, не слишком удачно то, что дискуссию о пересмотре политики в отношении России открывает в Токио именно он.
Если коротко, у Мори-сана на родине специфический имидж. Но совсем коротко тут не получится: выделим два главных обстоятельства этого имиджа, тем более они по-своему интересны.
Во-первых, в Японии Мори – это кто-то вроде Владимира Жириновского, Дональда Трампа или Жаира Болсонару. Имеется в виду склонность к скандальным заявлениям и неполиткорректному юмору с поправкой на то, что речь идет о японской культуре, где есть полтора десятка форм вежливости (основных три), определяющих понятие стыда и беспрекословное почтение к старшим.
Весь мир облетела новость об отставке Мори с поста главы оргкомитета Олимпиады в Токио. Он занимал этот пост семь лет – на протяжении всего периода подготовки к Играм, но вынужден был уйти незадолго до их начала после фразы на одном из брифингов.
Комментируя инициативу довести количество женщин в комитете хотя бы до доли в 40%, Мори высказался в том духе, что чем больше будет женщин, тем больше будет разговоров и траты времени, поскольку у женщин сильно развито чувство соперничества. В век «третьей волны феминизма» такого ему простить не могли.
Но японская родина вряд ли узнала тогда о Мори что-то принципиально новое. Дело не только в том, что он политик «старой закваски», но и в том, что экстравагантные заявления сопровождали его на протяжении большей части карьеры.
Подчеркнем: речь не о хамстве или поклепе, а о специфическом юморе человека, который может сказать что-то вроде «они сторонились меня, как будто я болел СПИДом».
Более всего показательна его шутка о внутренних проблемах США: «Когда там отключается свет, человек превращается в убийцу».
С таким юмором быть политиком в Японии тяжело.
Отдельно стоит отметить также использование Мори лексики, характерной для милитаристского периода первой половины XX века. Обычно она отличает радикальных японских националистов, к которым экс-премьер вроде как не относится, но немецким политикам не надо объяснять, почему терминология времен Третьего рейха для них неуместна.
В общем, громкие и резонирующие суждения – это «фишка» Мори внутри Японии. Что несколько обесценивает революционность оценок российско-украинского конфликта, высказанных им сейчас.
Во-вторых, в Японии считают Мори «слишком пророссийским» политиком. Это относится не только к нему, а ко всей политической династии Мори.
Политические династии для Страны восходящего солнца – довольно распространенное явление, но Мори, так сказать, не из знатных самураев – его предки десятилетиями руководили крошечным городом Нэгари, включая отца – Сигэки Мори.
В силу разного рода сложных обстоятельств Мори-старший начиная с 1960-х годов посвятил значительную часть своей жизни уходу за могилами японских солдат на территории СССР и российских солдат на территории Японии (они там тоже есть, хотя их, конечно, гораздо меньше, чем японских в России). Часть его праха теперь захоронена в городе Шелехове Иркутской области, где он бывал за советское время полтора десятка раз.
В 1976 году Шелехов стал побратимом более крупного японского города Номи, где, кстати, родился Ёсиро Мори. Достижения его отца в области охраны памяти предков на национальном уровне признавали, но называли «кладбищенской дипломатией». Мори-старший находился на контроле у японских спецслужб, подозревавших его в шпионаже в пользу СССР.
Ввиду того, что прах родителя оказался разделен на две страны, Мори-младший неоднократно бывал в России. При этом период его премьерства в 2000–2001 годах совпал с началом первого президентского срока Владимира Путина – и двое политиков нашли общий язык. Их хорошие личные отношения в японской элите общеизвестны.
После отставки к Мори неоднократно обращались за консультациями и посредническими услугами в том, что касается взаимодействия с Россией, причем так поступали или пытались поступать премьеры как от его родной партии – Либерально-демократической, так и от ныне оппозиционной (и почти всегда оппозиционной) Демократической.
Теперь Мори в Японии как Герхард Шредер в Германии, Сильвио Берлускони в Италии или Карин Кнайсль в Австрии – верифицированный «друг Путина», которого принято этой «дружбой» попрекать.
Покойный Синдзо Абэ тоже «друг Путина», но был защищен от огульной критики своим очень высоким статусом и большими заслугами. А Мори в число неприкосновенных патриархов не входит.
Его премьерский период начался из-за инсульта предшественника, продлился всего год, сопровождался скандалами и был отмечен низкой популярностью главы правительства. А вот его преемником стал действительно легендарный и очень популярный в народе премьер – Дзюнъитиро Коидзуми.
Правда, нынешнее правительство еще менее популярно, чем кабинет Мори в начале века, в том числе из-за рекордной более чем за 30 лет инфляции. Поэтому и не ему, если что, слова Мори обесценивать.
Как бы там ни было, «голос разума», скорее всего, прозвучал сам по себе и не является «пробным шаром» правящей партии, которая через высказывания высокопоставленных отставников проверяет общественную реакцию на те или иные возможные ходы.
Поэтому «вестником перемен» или признаком оттепели в российско-японских отношениях выступление экс-премьера не станет. Мы пишем о нем лишь потому, что умного человека цитировать приятно, а цитировать однотипные русофобские глупости от правительства Кисиды попросту надоело. Пусть даже Мори для нас – Капитан Очевидность, голосов разума много не бывает.
Источник: Взгляд
Заставка: 22 июля 2000 г. ЯПОНИЯ, ОКИНАВА. В.Путин с главой правительства Японии Ёсиро Мори перед началом утреннего заседания лидеров «Группы восьми». wikimedia.
