Я русский. Но попробуй докажи
(себе, а не кому-нибудь другому),
что степи и леса – не миражи,
и что не сон мои раскаты грома.
Я русский. Признаваясь со стыдом
в причастности к бессмысленной затее,
я всё равно благословляю дом,
которого нет горше и святее.
Я русский. Я потомок крепостных.
Я тёмный глаз из-под овчинной шапки.
Клеймёный тать со стругов расписных.
Гость виселиц, занозистых и шатких.
Я русский – и в своей неправоте,
и в жажде неоправданного риска.
В лучах любви. В расстрельной темноте
шахт Екатеринбурга и Норильска.
Я русский. Я где площадь и картечь
И вырванные с мясом эполеты.
Я – Пушкина спасительная речь.
Я – воры, я – герои, я – поэты.
Я большевик у адовых дверей.
Я ключ к разгадке тайны зла и блага.
Я викинг. Я чеченец. Я еврей.
Я обух топора и древко флага.
Я брал Париж. Распахивал межу.
Делил чужое. Глупо пресмыкался.
Но знал, что той земле принадлежу,
которая и плаха, и лекарство.
Я русский. Я из тех святых ослов,
издохших от навьюченного груза.
Шекспир труда и Лобачевский слов.
И кровь на плащанице Иисуса.
Я русский. Я прощения прошу
у всех, кого обидел и растратил.
У всех, кто мне пеняет, что грешу,
пророчу и геройствую некстати.
Я русский, где бы ни жил, с кем ни пил,
кого б ни обнимал и ни порочил.
Я жалок как продрогший серафим
и жарок как покровы южной ночи.
Я русский. И куда б ни правил чёрт –
пусть птица-тройка вдалеке от дома –
я собственных не различаю черт…
Лес. Степь. И как сквозь сон – раскаты грома.
© Сергей Протасов
Фото с сайта pixabay.com/
