23 октября (10 по ст. ст.) — день почитания преподобного Амвросия Оптинского (1891), а 24 (11) октября — преп. Льва Оптинского (1841), празднуется также Cобор всех святых, в Оптиной пустыни просиявших. Всего в Оптинском Соборе — 14 духовных подвижников, прославленных Поместным Собором РПЦ 6–9 июня 1988 г., в год 1000-летия крещения Руси). Так они и изображаются совокупно теперь на иконах.
В Свято-Введенском монастыре (Оптина пустынь) в храме в честь Владимирской иконы Божией Матери обустроены усыпальницы семи преподобных Оптинских старцев: Льва, Макария, Илариона, Анатолия (Зерцалова), Иосифа, Варсонофия, Анатолия (Потапова), мощи которых были обретены совсем недавно. И неподалеку же, через две храмовых стены, в трехпрестольном соборе Казанской иконы Божией Матери, покоятся святые мощи (под спудом) преподобных Моисея, Антония, Исаакия І.
А преподобный Амвросий покоится в Введенском храме. Там же — и деревянный резной гроб преп. Нектария. «Старец-Нектарец» — очень точно назвала этого русского святого, почившего в 1928 г., одна боголюбивая девочка, наша современница.
Здесь, у священных рак, во всей полноте — прямо физически даже — становится ясной пушкинская строка «любовь к отеческим гробам…»
И преп. Серафим Саровский, и старцы Оптинские, и многие другие подвижники, имевшие учительствующим истоком преп. Паисия Величковского, оформили, по сути, новый тип Христианской цивилизации, подали пример возможного спасительного пути. Главной чертой русского старчества, ставшего результатом совершенствования и развития пятнадцати столетий здешней иноческо-аскетической духовной традиции, явился непостижимый синтез, казалось бы, несоединимого: уединенного подвижничества и самоотреченного общения с миром.
Но достанет ли сил, чтобы традиция эта была восстановлена и приумножена сегодня? Придем ли, по слову «достоевского» отца Зосимы (как полагают некоторые исследовали, писавшегося в некоторых чертах с преп. Амвросия), «к будущему уже великолепному единению людей, когда не слуг будет искать себе человек и не в слуг пожелает обращать себе подобных людей, как ныне, а, напротив, изо всех сил пожелает стать сам всем слугой по Евангелию. И неужели сие мечта, чтобы под конец человек находил свои радости лишь в подвигах просвещения и милосердия, а не в радостях жестоких, как ныне, — в объядении, блуде, чванстве, хвастовстве и завистливом превышении одного над другим?».
Обитель, именуемая Свято-Введенский монастырь (Оптина пустынь), была неразрывно связана с русской культурой ХІХ — начала XX веков. Огромное количество богомольцев разного возраста, звания и образования стремились именно в Оптину. Старцы осуществляли великое духовное окормление всей Руси — фактически в период после кончины (1833) преп. Серафима Саровского.
Можно сказать, что старчество, возведенное в принцип обязательного духовного наставничества для монахов здешней обители, без коего невозможно было духовное совершенствование инока, распространилось и на светское общество, на личности, желавшие такового духовного окормления. А это были люди всех, без исключения, сословий — от крестьян до членов Царской Семьи.
А между тем перед октябрьским переворотом 1917 г. в Российской империи было более 1000 монастырей, около 100 тысяч храмов. Но именно сюда, в Оптину пустынь, к старцам приезжали многие представители русской культуры: Киреевские, Н.В. Гоголь, В.А. Жуковский, Ф.И. Тютчев, И.С. Тургенев, П.А. Вяземский, Ф.М. Достоевский, В.С. Соловьев, С.М. Соловьев, К.Н. Леонтьев (в монашестве Климент), С.А. Нилус, Е.А. Нилус, С.А. Есенин, В.В. Розанов, И.М. Концевич, Е.Ю. Концевич (в монашестве Нектария). Посещали обитель П.И. Чайковский и его брат М.И. Чайковский, Н.Г. Рубинштейн, Гончаровы (почти все родственники А. С. Пушкина по жене), граф Л.Н. Толстой, граф А.П. Толстой (человек святой жизни, непрестанно молившийся и носивший вериги), великий князь Константин Константинович Романов (президент Императорской Академии наук, религиозный философ, драматург, поэт), его дети — великие князья: Олег (поэт), Игорь, Иоанн, Константин (замученные большевиками в Алапаевске), великая княгиня Татиана (в монашестве Тамара), прмц. великая княгиня Елисавета Феодоровна и многие другие. Большинство из вышеназванных лиц не просто посещали монастырь, а были духовными чадами Оптинских старцев.
«Никогда я не встречал таких монахов. С каждым из них, мне казалось, беседует все небесное», — писал Гоголь.
Старцы играли колоссальную роль в духовном врачевании нации.
В проеме вековечых сосен и сегодня видна колокольня Скита, слева и справа к коей прилепляются два отноэтажных беленьких опрятных домика с симпатично выкрашенными в голубой цвет окошками, дверьми и крылечками. Слева — келлия преп. Макария, а справа — преп. Амвросия, именно к этим крылечкам стекалась Русь для уврачеваний.
Старец Зосима в романе Достоевского «Братья Карамазовы» об иноке русском и о возможном значении его изрек следующее: «…от сих кротких и жаждущих уединенной молитвы выйдет, может быть, еще раз спасение земли русской! Ибо воистину приготовлены в тишине “на день и час, и месяц и год”. Образ Христов хранят пока в уединении своем благолепно и неискаженно, в чистоте правды Божией, от древнейших отцов, апостолов и мучеников и, когда надо будет, явят его поколебавшейся правде мира. Сия мысль великая. От востока звезда сия воссияет. …В мире все более и более угасает мысль о служении человечеству, о братстве и целостности людей и воистину встречается мысль сия даже уже с насмешкой, ибо как отстать от привычек своих, куда пойдет сей невольник, если столь привык утолять бесчисленные потребности свои, которые сам же навыдумал? В уединении он, и какое ему дело до целого. И достигли того, что вещей накопили больше, а радости стало меньше».
Отцы Оптинские много размышляли о гордыне и несмирении и оставили нам прямые указания. Они видели в них корень человеческого своеволия, неизбежно приводящего к страданию, если не преждевременной смерти.
Преп. Антоний:
«Отчего несть мира в костех наших, в душе нашей и в сердце нашем? От грехов наших! Оттого, что нисколько не поучаемся в смирении, оттого, что любим очень спорить и доказывать, что мы более других все знаем, оттого, что мы не оставляем разговора с помыслами своими, которые вместо палачей непрестанно мучат нас… Без смирения в духе спастися невозможно, а смирению от одних слов научиться нельзя — потребна практика, чтобы кто трепал нас, и мял, и выколачивал кострику, без чего и в Царствие Божие попасть нелегко, которое многими скорбями обретается».
Преп. Амвросий дал три градации: «Ведати подобает, яко три суть совершенного смирения степени. Первая степень — покорятися старейшине, не превозноситися же над равными. Вторая степень — покорятися равным, не превозноситися над меньшими. Третья степень — покорятися и меньшим, и вменяти себя в ничтоже быти, яко единому от скотов, недостойну сопребывания человеческого».
Старчество — это особое благодатное дарование. Старец призывается на это служение самим Богом, проходит святоотеческим путем тяжелый подвиг, достигает бесстрастия, чистоты сердечной, проникается изобильно Божественным светом благодати Святого Духа, преисполняется любовью, ему открывается воля Божия. Он получает особый дар — направлять души ко спасению и врачевать их от страстей, дар руководства, основанный на водительстве Святым Духом пасомых ко спасению. Он требует от носителя этого дара мудрого и любвеобильного попечения о вверившихся ему душах и особого таланта, который св. Апостол Павел называет даром рассуждения и ставится св. отцами превыше всех других дарований.
Старчество как особый духовный союз, по определению преп. Амвросия Оптинского, состоит в искреннем духовном отношении и послушании духовных детей своему духовному отцу или старцу. Отсечение своей воли — это не ущемление свободы, а стеснение произвола падшего человеческого разума, не понимающего всеблагой, всесовершенной воли Божией. Нравственная христианская свобода заключается не в своеволии, а в самоограничении. Имея особый дар сострадательной, жертвенной любви, старцы чужие горести и падения воспринимают как свои собственные. Они — христианские пророки-утешители.
Итак, старцы — это не старые люди (к примеру, о. Амвросий стал старцем в 36 лет), а мудрые люди, которые, в простоте говоря, исцеляли, наставляли, учили, как поступать.
* * *
Интересно поглядеть на Собор старцев и «статистически».
С момента рождения самого первого из старцев до момента кончины последнего прошло 170 лет. (Старчество в Оптиной продлилось с 1821 по 1918 гг. — фактически целый век.
Четверо старцев родились в XVIII в., десять — в XIX в. Восьмеро скончались в XIX в., шестеро — в XX. Четверо родились и умерли в одном веке — XIX.
Через насильственную смерть покинул сей мир один — Исаакий ІІ, расстрелянный безбожной властью в 1938 г. Более 80 лет прожили двое — Исаакий І (скончался на 85-м году жизни) и Моисей (на 81-м); более 70 лет прожили семеро — Амвросий (на 79-м), Нектарий (на 76-м), Лев и Иосиф (на 74-м), Исаакий ІІ (на 73-м, убит), Макарий (на 71-м), Антоний (на 71-м); более 60 лет прожили четверо — Анатолий І (на 70-м), Иларион (на 69-м), Варсонофий и Анатолий ІІ (на 68-м); на 43-м году жизни (в 1931) скончался Никон исповедник.
Приняли постриг в возрасте до 20 лет — трое (последние в смертном списке — Нектарий, Никон и Исаакий ІІ), до 25 лет — двое, до 30 — шестеро, старше 30 — трое (один из них, Варсонофий, в 44 года).
Максимальное число старцев из Собора, восемь, одновременно пребывало в Оптиной Пустыни очень короткий период — с 1889 по 1891 г. (год кончины преп. Амвросия). С 1985 по 1889 и с 1891 по 1894 г. — по 7. Можно считать периодом пребывания семи старцев и время с 1853 по 1862, хотя тогда преп. Антоний труждался игуменом Малоярославецкого монастыря.
Наименьшее число старцев — 2 — было лишь в период с 1821 по 1829 г., когда преп. Моисей и Антоний (Путиловы) занялись устроительством старчества в Пустыни. С 1829 по 1834 г. троицу старцев дополнял о. Лев, а затем — присоединился о. Макарий. Все годы существования Оптиной, до прекращения деятельности обители большевистским произволом, в Пустыни несли иноческий подвиг в течение длительных периодов по 4, 5 и 6 старцев, осуществлявших духовное взаимоокормление.
И первый старец, Лев, и последний, Исаакий ІІ, так сказать, «альфа и омега» Оптиной, — выходцы из Орловской губернии. Всего же Орловщина дала нам четверых старцев, по два — Москва и Ярославщина, и по одному — Самара, Калужская, Тамбовская, Воронежская и Курская губернии России, а также Харьковская (Украина; ныне с. Городищи, родина преп. Иосифа, вместе со Старобельским районом находится в Луганской области).
Образование и социальное происхождение старцев. Дворянин — 1 (преп. Макарий); 6 — либо из купеческих семей, либо вынуждены были заниматься в молодости финансово-торговой деятельностью, 4 — из бедных слоев; никакого образования не получили двое; высшее военное — 1 (Варсонофий, был полковник); духовное (семинария) — 2; 1 — из семьи дьякона, у 1 — отец был монахом Оптиной.
Среди Собора старцев 2 родных брата-ярославца — Моисей и Антоний (Путиловы). Это удивительно, однако не лишь они приходили в обитель вместе с родными братьями.
Схиархимандрит Моисей руководил Оптинским монастырем 37 лет.
На иконе «Собор Оптинских старцев» мы видим изображенных как бы вокруг Оптиной пустыни 14 фигур великих подвижников, словно горнее воинство, новейший апостольский круг, заслоняющий вскормившую их святыню. Поневоле воскликнется: «Старчище, могуч богатырь!».
Или напишутся стихи:
Ночлег в Оптиной пустыни
Юрию и Инне Зайцевым
1
тот кто спал обнимая святые гроба
кто по капле в себе прозревает раба —
не отринул Господней свободы
и какая б на сердце ни пала журба
не изгнал не спугнул осененья со лба
что навеяли Оптины своды
тот кто спал — как живое обнявши гранит
кто охранную память гранита хранит
преисполнится славного Слова
да вмещает сознание меру вещей:
мощь победы исходит от этих мощей…
не ветшает вовеки обнова
2
простую постели́ рогожку на полу
в Казанском храме тут у белых плит в углу
в приделе у Креста где слышно свят свят свят
устал? приляг усни где старцы трезво спят
и с ними ж выйдешь в сон неизмеримый сей
и снимешь злобу дней… Антоний Моисей
лежат в гробах гляди учись как надо спать
сады по берегам реки уходят вспять
по синим куполам теки река теки
реки пророк пока нет края у реки
хотя б во сне… не зря ж ты меж мощей залёг
эй здравствуй Жиздра-жизнь — предвечного залог
проснёшься в двух шагах от злата алтаря
есть правда и в ногах: знать, дадены не зря
надежда не пуста как твой поклон Кресту
во дни и вне Поста стоящий на посту
Возле Оптиной
Ю.З.
Сосны гудят двухсотлетние у дороги.
Дождь заливает купель, что Пафнутий сладил.
Дождь не жалеет Жиздры, и Жиздры ж ради
льёт. Мы стоим в грязи. Леденеют ноги.
— Слышь, — говорю, — Юрко́, дождик стал потише.
Будем в купель окунаться, покуда? Или…
— Помнишь, — он вдруг говорит, — как в скиту звонили?
…Помню, мой друг Егорий, поныне слышу.
Мимо болид проносится — джип «Чероки»:
схимник качнул крылом, на сиденье сгорбясь.
Худо кому-то, наверно; настали сроки —
старца к нему повезли, накануне скорби.
Ну а мы тут постоим — что нам может статься?
Лучше дождя ноябрьского — в мире нету!
Вымокнуть — не растаять. Да не расстаться.
Шарю в кармане, Юрке протягиваю конфету,
что получил в обители утром, с ладони старца.
Источник: «Столетие»
Заставка: Монастырь в XIX веке. wikipedia
