Одна из фраз, которую записные либералы постоянно, среди прочего негатива, приписывают ненавистному для них Сталину: «Не важно, как проголосуют, — важно, как посчитают», — очень точно и полно выражает глубинную суть современного мира, мира «цифровой постправды». И касается это не только политических выборов (победа Джо Байдена над Дональдом Трампом — самый показательный пример), но и всего, что с нами происходило, происходит и, видимо, будет происходить. Так что вместо глагола «проголосуют» можно использовать любой другой глагол — ошибки не случится.
Возьмём для примера такой, уже обыденный для нас, факт или, вернее, процесс, как рост цен на внутреннем рынке, особенно — в его продовольственном секторе. Если вы, как большинство наших сограждан, «запитаны от сети» (имеются в виду торговые, ритейлерские сети), то, даже не сопоставляя ценники и чеки на протяжении сколь-нибудь длительного периода времени, скажете, что да, прокормить себя и свою семью становится всё более дорогим удовольствием: как в абсолютном (по ценам), так и в относительном (по ценам сравнительно с доходами) измерении.
Но как только от наших ощущений и даже от конкретных цифр в соседней торговой точке мы захотим перейти к обобщениям и выводам, сразу же окажется, что считать можно по-разному, и на разных этажах «властной вертикали» всё считают несколько иначе, нежели считаете вы в своём кошельке. Точно так же по-другому, по-своему всё считается нашими зарубежными партнёрами и связанными с ними средствами массовой информации, общественными активистами и их организациями, «звёздами» социальных сетей etc.
В период 2013—2020 гг. расходы россиян на продовольствие должны были занимать не более 38% минимальной потребительской корзины (МПК), стоимость которой рассчитывалась по каждому региону и федеральному округу отдельно, исходя из покупательной способности его населения. Зато её состав определён, хотя периодически и пересматривается. Последний такой пересмотр Министерство труда и социальной защиты РФ провело в декабре 2017 года. С того времени среднестатистическому трудоспособному россиянину на год полагается, по 11 товарным позициям, следующий набор продуктов первой необходимости:
— 126,5 кг хлеба и макаронных изделий, муки, крупы и бобовых культур (98,2 кг пенсионерам, 77,6 кг детям);
— 100,4 кг картофеля (80 кг пенсионерам, 88,1 кг детям);
— 114,6 кг овощей и бахчевых культур (98 кг пенсионерам, 112,5 кг детям);
— 60 кг свежих фруктов (45 кг пенсионерам, 118,1 кг детям);
— 23,8 кг сахара и кондитерских изделий (21,2 кг пенсионерам, 21,8 кг детям);
— 58,6 кг мясопродуктов (54 кг пенсионерам, 44 кг детям);
— 18,5 кг рыбопродуктов (16 кг пенсионерам, 18,6 кг детям);
— 290 кг молока и молочных продуктов (257,8 кг пенсионерам, 360,7 кг детям);
— 210 штук яиц (200 пенсионерам и 201 детям)
— 11 кг масла растительного и других жиров (10 кг пенсионерам, 5 кг детям)
— 4,9 кг чая и специй (4,2 кг пенсионерам, 3,5 кг детям).
Это — в среднем по стране. По регионам можно встретить и другие данные, но они от приведённых выше отличаются в ту или другую сторону незначительно, максимум на 10%. За исключением районов Крайнего Севера и приравненных к ним территорий.
То есть на день (из расчёта 365 дней в году, в високосном 2020-м на сутки получалось немного меньше) каждому трудоспособному гражданину России было положено 346,5 грамма хлеба и макаронных изделий (770 ккал); 275 граммов картофеля (250 ккал); почти 314 граммов лука, моркови, капусты, свёклы, огурцов-помидоров и, надо понимать, прочих деликатесов типа арбузов и дынь (200 ккал); 164 грамма свежих фруктов (80 ккал, это одно яблоко средних размеров); 65,2 грамма сахара и кондитерских изделий (250 ккал); 160 граммов мяса и мясопродуктов (300 ккал); 49,3 грамма рыбы (100 ккал); 794,5 грамма молока и молочных продуктов (500 ккал); 0,57 куриного яйца (90 ккал); 30 г растительного масла и других жиров (270 ккал); 13,7 г чая и специй.
В массмедиа, особенно оппозиционных, как «слева», так и «справа», нередко сравнивают эти цифры с нормами питания, установленными в годы Великой Отечественной для немецких военнопленных. С тем подтекстом, что, мол, нынешние российские власти относятся к своим гражданам так же, или даже хуже, чем советские власти 75—80 лет назад относились к взятым в плен врагам. При этом, как правило, «забывая» о том, что эти нормы были разными для разных ведомств (НКО и НКВД), для разных категорий военнопленных и неоднократно изменялись в течение 1941—1945 гг. Самые жёсткие из них были введены директивой заместителя наркома внутренних дел № 353 от 25 августа 1942 г. (в самый сложный для СССР период войны) и выглядели так (на человека в сутки): хлеба ржаного — 400 г, муки II сорта — 20 г, крупы — 100 г, рыбы — 100 г, растительного масла — 20 г, сахара — 20 г, овощей и картофеля — 500 г, томата-пюре — 10 г, соли — 3 г. Кроме того, в месяц каждому должно было выдаваться 20 г уксуса, 4 г перца, 6 г лаврового листа и 20 г «чая суррогатного». Работающим военнопленным дополнительно полагалось 100 г ржаного хлеба. В менее тяжёлые военные годы эти нормы увеличивались примерно в 1,2—1,5 раза, плюс к указанному выше рациону добавлялось мясо (25-40 г на человека в сутки, с заменой салом или мясными консервами).
Как можно видеть, разница с нынешней российской МПК в пользу последней существенная: и по количеству, и по качеству рациона, — ни о молочных продуктах, ни о фруктах, ни о яйцах речи применительно к немецким военнопленным не шло. Общая калорийность их пайка составляла на минимуме 1942—1943 гг. около 2300 ккал в сутки. У наших соотечественников в тылу реальный рацион был не лучше, не говоря уже о таких катастрофах, как в блокадном Ленинграде, где люди получали «осьмушку» хлеба, 125 граммов, на сутки. Но «не хлебом единым жив человек» — погибавшие от голода и холода ленинградцы свой город врагу не сдали! Число жертв 872 дней ленинградской блокады, по данным Нюрнбергского процесса, превысило 630 тысяч человек, а в советском плену из 2389560 немецких военнослужащих умерло 356678, примерно каждый седьмой. В немецком плену из почти 5 миллионов советских военнопленных умерло, а вернее — погибло около 3,3 миллионов, две трети…
Отдельно следует сказать о том, что в случае с немецкими военнопленными 1941—1945 гг. речь шла о реальном рационе, который в условиях военного времени, особенно в период 1941—1943 гг., не всегда соблюдался. А в случае с нынешней российской МПК речь идёт о расчётном минимуме необходимого продовольствия. Впрочем, этот момент подробнее будет рассмотрен ниже.
Второй популярный тезис критики в адрес российской МПК заключается в том, что по ряду параметров она не соответствует рекомендациям Всемирной организации здравоохранения ООН для умеренного климатического пояса. Приведём цифры этих рекомендаций и сопоставим их с содержимым (цифры в скобках) российской МПК.
Хлеб и макаронные изделия — 120,5 (126,5) кг; картофель — 96 (100,4) кг; овощи и бахчевые культуры — 140,3 (114,6) кг; фрукты и ягоды — 80,3 (60) кг; мясо и мясопродукты — 70,1 (58,6) кг; молоко и молокопродукты — 359,9 (290) кг; яйца — 243 (210) штук; масло растительное и жиры — 13,1 (11) кг; сахар и кондитерские изделия — 36,5 (23,8) кг; рыба и рыбопродукты — 8,3 (18) кг; чай и специи ВОЗ ООН не нормирует.
Как можно видеть, хлеба, картофеля и особенно рыбы в минимальный рацион жителя РФ заложено больше, а остальных продовольственных товаров — меньше.
Калорийность питания по рациону ООН составляет 3126 ккал/сутки, отечественная же МПК — около 2810 ккал/сутки. Разница почти укладывается в 10%-ный допуск и считается приемлемой для работы, не связанной с тяжёлыми физическими нагрузками.
Понятно, что никто и нигде с этими «корзинами» по местам жительства наших сограждан не ходит и по документам, удостоверяющим личность, их не раздаёт. Точно так же у людей нет необходимости куда-то регулярно являться за получением содержимого этой «корзины». Сама идея введения для социально уязвимых групп населения России административных механизмов распределения продовольствия (карточек, талонов, сертификатов и т.д.) вызывает сопротивление на разных уровнях власти, поскольку рассматривается как отказ от всё ещё господствующей в российских «верхах» либерально-рыночной идеологической «матрицы» и чуть ли не «возврат к социализму советского образца».
Предполагается, что направляемая и поправляемая государством (через налоговые органы и кредитно-финансовые институты, а также через систему социальных выплат) «невидимая рука рынка» должна позволить подавляющему большинству жителей России питаться намного лучше, чем предусмотрено размером МПК, связанной с прожиточным минимумом и минимальным размером оплаты труда (МРОТ) как единицы измерения цензовой стратификации российского общества.
Если бросить взгляд в не такое уж давнее прошлое, в «лихие девяностые», то увидим, что в 1990 году, перед уничтожением СССР, энергетическая ценность рациона жителя РСФСР составляла около 3300 ккал, незначительно превышая эту норму. К 2003 году этот показатель снизился в среднем на треть, достигнув 2200 ккал. Но это, опять же, была «средняя температура по больнице», без учёта возникшего социального неравенства. А на деле, по словам Николая Харитонова, сказанным на VII съезде Агропромышленного союза России в 2003 году, ситуация выглядела так: «Один потребляет 5 тысяч килокалорий, другой — едва дотягивает до полутора. И других-то как раз — абсолютное большинство. Отсюда — призывники-дистрофики, отсюда — 90% школьников, которых нельзя назвать полностью здоровыми, отсюда — болезни органов пищеварения, сердечно-сосудистые заболевания, ставшие массовыми». При этом, как заявил в 2003 году Главный государственный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко, потребление мяса и мясопродуктов за период 1990—2001 годов снизилось в нашей стране с 75 до 48 кг в год; рыбы и рыбопродуктов — с 20 до 10 кг, молока и молочных продуктов — с 370 до 221 кг.
Сопоставьте эти полузабытые сейчас цифры реальной ситуации на российском продовольственном рынке 1990-х годов с содержимым нынешней МПК, которая, повторю, используется лишь как расчётный минимум — и многие вопросы, что называется, отпадут сами собой.
Здесь имеется ещё один немаловажный момент. Если в 1970-х годах Россия входила в первую десятку стран по уровню питания, то в 2002 году находилась уже на 65—67-м месте. Если учесть, что по уровню денежных доходов населения наша страна тогда упала с 13-го места на 55—57-е, то станет понятно, что уровень обеспеченности населения РФ продовольствием падал даже быстрее, чем собственно денежные доходы. Данное обстоятельство можно объяснить только утратой продовольственной безопасности страны вследствие развала её сельскохозяйственного производства и возникшей потребностью в значительном импорте продуктов питания. Пресловутые «ножки Буша» (импортированные из США куриные окорочка глубокой заморозки) и спирт Royal стали мемами не просто так — их помнят все, пережившие «лихие девяностые». Как свидетельствовал член-корреспондент РАН, зам. директора ИМЭМО РАН, Иван Королёв: «В первой половине 1998 года импортная зависимость составляла: по мясу — 68%, подсолнечному маслу — 31%, и т.д. В 2000 году на продовольственном рынке России удельный вес импортного мяса и птицы составлял 34,2%, колбасных изделий — 39,3%, сливочного масла — 46,0%. К 2002 году доля импорта на российском рынке продовольствия снова возросла до 30%. При этом доля импортного растительного масла достигла 50%, мясных и колбасных изделий — от 40% до 60%, а мясного сырья — 80%». Государство могло регулировать цены на импортное продовольствие, разумеется, только поддерживая максимально возможный обменный курс рубля (пресловутый «валютный коридор»), что и привело к дефолту 1998 года, после чего цены на продовольствие быстро выросли втрое — вслед за соответствующим падением курса рубля.
Показательно, что если тогда реальный голод в нашей стране назывался «издержками перехода к рынку» и вызывал социал-дарвинистские аплодисменты со стороны западных «партнёров» и либералов всех мастей, то сегодня, когда экспорт продовольствия из нашей страны превысил российский импорт, они надрывно кричат и льют слёзы о «пенсионерках с одной картофелиной» и «мальчиках с пакетом синих куриных шкурок». Крокодилы тоже плачут…
Денежный эквивалент минимальной продуктовой корзины долгое время должен был составлять половину официального прожиточного минимума, с 2017 года — не более 38% прожиточного минимума (по трём категориям: лица трудоспособного возраста, пенсионеры и дети). В среднем по стране этот минимум для трудоспособного населения был официально установлен на уровне 11731 рубль в I квартале 2020 года, 12392 рубля — во II квартале и 12542 рубля — в III квартале). В зависимости от региона величины прожиточного минимума колебались от 8200 рублей в ЦФО и 8400 рублей на Северном Кавказе до 14400 рублей в Москве.
Если принять среднюю цифру прожиточного минимума по стране, даже увеличив её до 12600 рублей, то её «продовольственная» часть (38%) составит 4788 рублей в месяц или примерно 160 рублей в день. По обменному курсу сегодня это примерно 2,13 доллара в день, в целом же величина прожиточного минимума в России тем самым находится на уровне, эквивалентном 5,6 доллара в сутки — чуть выше официально установленной ООН «черты бедности», составляющей 5 долларов в сутки. Так что всё сходится, всё «бьётся». Пусть очень близко к «ватерлинии», но всё-таки выше неё. А если учесть, что покупательная способность рубля на внутреннем рынке в 2,5—2,7 раза выше его обменного курса (для продовольственных товаров — в 1,3—1,5 раза), то придётся признать: сейчас какие-либо основания для претензий ООН и международного сообщества в адрес российского государства по «голодным» пунктам повестки дня отсутствуют.
Посчитаем, какими должны быть цены на еду по отмеченным выше 11 товарным позициям, заложенным в МПК. Хлеб и «макарошки» — до 50 рублей за кг (17,3 рубля); картофель — до 40 рублей за кг (11 рублей); овощи — до 40 рублей за кг (12,6 рубля); сахар — до 40 рублей за кг (2,6 рубля); мясо — до 200 рублей за кг (32 рубля); рыба — до 150 рублей за кг (7,5 рубля); молоко и молокопродукты в пересчёте на молоко — до 60 рублей за кг (47,8 рубля); куриное яйцо — до 40 рублей за десяток (2,3 рубля); растительное масло — до 100 рублей за кг (3 рубля), чай и специи — до 100 рублей за кг (1,5 рубля). В итоге у нас получится примерно 137,6 рубля; в «ежедневные» 160 рублей эта сумма укладывается — даже с небольшим запасом для пущего разнообразия покупаемых товаров.
Вопрос заключается только в том, можно ли на реальном продовольственном рынке купить продукты по таким ценам. В каждом регионе эта проблема решается местными властями — как правило, при помощи механизма «социальных цен» в ритейлерских сетях «нижнего сегмента», соответствующих товарных секций в сетях «среднего» и даже «высшего» сегмента, «временных окон» со скидками на социальные карты, пенсионные удостоверения и т.д. Эти моменты достаточно жёстко контролируются, и через такие механизмы «социальных цен» распространяется от 3% до 10% продуктовых товаров, в зависимости от уровня и структуры доходов населения, его возрастного и национального состава, а также ряда других факторов.
Присутствует и федеральная система мониторинга и регуляции цен на продовольствие. Согласно Постановлению Правительства РФ от 15 июля 2010 г. №530, к сфере ведения федеральных органов исполнительной власти распоряжением Правительства РФ от 27 февраля 2021 г. №497-р отнесены: говядина, свинина и баранина (кроме бескостного мяса), куры (кроме куриных окорочков), рыба мороженая неразделанная, масло сливочное, масло подсолнечное, молоко питьевое, яйца куриные, сахар-песок, соль поваренная пищевая, чай чёрный байховый, мука пшеничная, хлеб ржаной, ржано-пшеничный, хлеб и булочные изделия из пшеничной муки, рис шлифованный, пшено, крупа гречневая-ядрица, вермишель, картофель, капуста белокочанная свежая, лук репчатый, морковь и яблоки. В случае резкого (сейчас — на 10 и более процентов в течение 60 календарных дней подряд, с исключением сезонного фактора) повышения розничных цен на какие-либо из этих товаров, правительство имеет право установить на территории всей страны или отдельных субъектов Федерации предельные розничные цены сроком до 90 дней.
Это право и было применено в конце прошлого года, когда в рознице «взлетели» цены на сахар и подсолнечное масло. Тогда на срок до 1 апреля 2021 года были (впервые с момента подписания в 2010 году указанного выше Постановления правительства) установлены предельные розничные цены в 110 рублей за литр подсолнечного масла и 46 рублей за килограмм сахара при отпускных ценах на заводах-производителях не выше 96 рублей за литр масла и 36 рублей за килограмм сахара.
Разумеется, в ответ производители данных товаров подчинились, но заявили, что работать себе в убыток они не собираются, и затребовали соответствующих компенсаций и преференций от государства, пригрозив в противном случае остановкой своих предприятий, дефицитом предложения на рынке и взрывным ростом цен.
Учитывая, что протестным настроениям в российском обществе, усиленным «коронавирусной паузой», сокращением ВВП на 3,1% и падением реальных доходов населения, лишних поводов для роста давать не стоит, особенно — накануне думских выборов, которые должны состояться в сентябре 2021 года, правительство РФ поручило ФАС, Минсельхозу и Минпромторгу проработать продление соглашений с бизнесом по ценам на сахар на два месяца, на подсолнечное масло — до октября, то есть на весь предвыборный период.
Такая разница объясняется тем обстоятельством, что подсолнечное масло на внешнем рынке сейчас приобрести сложно — не пальмовым же его заменять. Как говорится, люди не поймут. С сахаром же ситуация намного проще — и отмена импортных пошлин на квоту в 350 тысяч тонн проблему должна решить. Особенно если договориться с Кубой о поставках тростникового сахара в обмен на российские продовольственные товары или энергоносители.
В общем, реального голода или постоянного критического для здоровья недоедания населения страны власти современной России стремятся не допускать. Но в остальном взаимодействие нашего «социального государства» и отечественной «рыночной экономики» чаще всего оказывается компромиссом в пользу последней. Весьма показательный момент: на 2021 год принят новый механизм расчёта прожиточного минимума — вместо поквартальной коррекции на величину текущей инфляции теперь он зафиксирован на уровне 44,2% медианного среднедушевого дохода россиян за предыдущий, т.е. 2019 год, и составит 12 800 рублей, что соответствует 2% инфляции по сравнению с уровнем III квартала 2020 года.
