Ю.Крупнов. «Современные мыслители о роковых событиях в истории России: оценка прошлого и настоящего, образ будущего»

АНО «Институт русско-славянских исследований имени Н.Я. Данилевского»

В декабре 2022 г. исполняется 200 лет со дня рождения Николая Яковлевича Данилевского, первооткрывателя цивилизационной историософии. Прошло более полутора веков со дня опубликования его главного историософского труда «Россия и Европа». Сегодня можно констатировать, что сбываются многие его прогнозы, в том числе, к сожалению, и негативные. На наш взгляд, настало время после 30-летнего свободного периода развития общественной мысли России подвести итоги, выяснив все точки зрения на причины исторических переломов в истории нашей Родины, дать оценку текущему периоду и обрисовать контуры и сценарии её возможного будущего.

В этой связи АНО «Институт русско-славянских исследований имени Н.Я. Данилевского» подготовил цикл круглых столов «Современные мыслители о роковых событиях в истории России: оценка прошлого и настоящего, образ будущего» с целью дать возможность современным учёным, политикам, деятелям культуры и Церкви ознакомить со своим “историософским мировоззрением” как участников собрания, так всех тех, кто составляет аудиторию сайта Института русско-славянских исследований имени Николая Яковлевича Данилевского и данного канала.

Предлагаем к вниманию Онлайн-круглый стол №3 (27.03.2021).

Гость: Крупнов Юрий Васильевич, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития, эксперт РНК.

Ведущий: Буренков Александр Васильевич, директор ИРСИ им. Данилевского.

 

Буренков А.В.: Юрий Васильевич, государственный общественный деятель, член федерального совета партии Дело. Пожалуйста, Юрий Васильевич, вам слово.

Крупнов Ю.В.: Добрый день, уважаемые коллеги. Спасибо большое за возможность выступить на крайне важном дискуссионном формате, потому что я лично считаю, что сейчас единственное важное, что есть в стране – это очень серьезно обсудить вообще такую доктринальную политику Россия, которая спасет Россию, возродит Россию. И ничего более важного сегодня нет, потому что любые экономические вопросы при всей безусловной их значимости, любые другие вопросы, они, конечно, могут решаться только при понимании вектора действий и движения страны. Поэтому то, что организовано вашим институтом, Александр Васильевич, мне кажется, это крайне своевременно и очень нужно. Я не политик в узком смысле слова, то есть, только человек, который участвует в каких-то политических партиях. В данном случае для меня, конечно, ключевой является партия Дело, потому что с моей точки зрения она наиболее четко отражает уникальность российской цивилизации, но завязанную на весь масштаб производственно-практической деятельности, без которой любые высокие слова оказываются пустым звоном и ни к чему нас не приведут. Я в этом смысле не историософ, не философ, человек, который пишет книги, хотя у меня есть несколько книг, но я – практически политик, который именно пытается организовать практическое развитие страны. И с этой позиции я и буду сегодня делать доклад.

Второй момент. Это вопрос, что самое главное. Я хотел бы начать с самых главных тезисов. Может быть, вывалить на вас достаточно сложные вещи для понимания, но потом их более детально развить, плюс будут вопросы.

Первое, что я хотел бы сказать, мне кажется, основное, что мы должны говорить и культивировать – это позицию России как мировой державы. Я про это написал несколько десятков статей и книгу издал в начале 00-х годов Стать мировой державой. И в этом плане для меня мировая держава – это государственность, которая образцово-показательная, решает мировые проблемы на собственной территории, тем самым преобразуя весь мир. И вот это миропреобразовательная функция мировой державы, мне кажется, самое важное, самое главное, что, к сожалению, очень многими упускается. Я уж не говорю при различных спорах, кто там лучше: красные, белые или какие-то другие. Но вообще при решении большинства вопросов. И мировая держава – это, конечно, не империя, я тоже потом подробнее это объясню.

С точки зрения мировой державы, на мой взгляд, Россия в наибольшей степени воспроизводит свою историческую судьбу и более чем тысячелетний путь, который она прошла и дальше идет. И я уверен, она еще только в начале своего огромного исторического пути. В этом плане Россия всегда была и есть мировой державой. Ну а уж после XX-го века великого, после победы над Наполеоном и так далее, это уже даже не интересно обсуждать, потому что это всем очевидно, это имеет конкретный глобальный масштаб даже для самых узких историков и людей, которые пытаются разбираться все-таки, как история дышит.

Фактически я вижу, что сегодня основной в этом плане вопрос и проблема доктрины мировой державы, этот вопрос заключается в том, что мы при различных суждениях очень сильно зависим (помимо эмоций) от чужих совершенно представлений об истории, о России. Основная проблема заключается в том, что Аполлон Григорьев прекрасно определил как «наша умственная и нравственная самостоятельность» Я просто хочу процитировать, потому что как раз в 1861 году мы спорим о смысле реформ Александра II, причинах русской революции прошлого века и так далее. Вот 1861 год, Аполлон Григорьев в письме Николаю Николаевичу Страхову пишет следующее: «Подумай-ка, много ли людей, серьезно ищущих правды? Есть вопрос и глубже, и обширнее по своему значению всех наших вопросов – и вопроса (каков цинизм?) о крепостном состоянии и вопроса (о, ужас!) о политической свободе. Это вопрос о нашей умственной и нравственной самостоятельности». Вот, на мой взгляд, вот это положение Аполлона Григорьева является ключевым при вообще любых обсуждениях, когда мы что-то говорим. Я уж не говорю про всяких прозападнических теориях, но даже когда мы говорим совершенно правильно, что Россия – уникальная цивилизация. Безусловно. Тут даже, на мой взгляд, и обсуждать нечего. Это постулат, который доказан всей историей, и кто этого не понимает, с тем, наверное, ничего невозможно делать. Но проблема-то возникает, насколько это уникальная самостоятельная цивилизация себя осознает и превращает свою историю и свое бытие в инструмент миропреобразовательной деятельности. Вопрос в этой самостоятельности, умственной и нравственной, как сказал Аполлон Григорьев.

Конечно, история России, которую нам предложил обсудить Александр Васильевич историософски, она в этом смысле, с одной стороны, представляет собой все время жуткие трагедии, как свойственно любой истории, всемирному историческому движению. Жуткие трагедии, жуткие спады и, конечно, высочайшие взлеты. И в этом плане, мне кажется, очень точно определял Владимир Эрн эту проблематику, называя вообще-то и движение России и определяя вообще прогресс как катастрофический, но прежде всего имея в виду движение России. Катастрофический прогресс. И здесь, с одной стороны, Россия может слинять в 3 дня, но, с другой стороны, она восстанавливается, становится мощнее и сильнее. В этом плане, занимая, если ей удается, слава богу, пока это ей удавалось, занимать свою природную, фюзисную, если говорить по Аристотелю, по древним грекам, природную свою позицию, свою самобытность – быть умственно и нравственно самостоятельным. В этом плане судьба России исихастическая. В этом плане мы видим, с одной стороны, вот эти спады, не буду смуты называть, перечислять все трагедии, которые были. Последняя была 30 лет назад и продолжается до сих пор. И мы, собственно, в ней находимся, к сожалению, до сих пор. Но в этом плане все равно каждый раз необычайны взлет, необычайное преображение и мировое действие, которое преобразует судьбы человечества.

В этом плане я вижу, что за этим стоит очень конкретная историософия, если хотите, такое судьбоносное начало нашей России, цивилизационное начало, которое можно определить как… Я зачитаю: «Всемирное исторической и божественное преобразующее призвание». Вот эта исихастическая судьба России – это всемирная деятельность, как абсолютный абсолют, когда весь народ в едином, так или иначе, коллективе, в огромной большом органическом коллективе занимается миропреобразовательной преображенческой деятельностью. Здесь ругали в прошлый раз Петра Великого, но для меня, например, при безусловной огромной, колоссальной критике, которая необходима, наших периодов, но тот же Петр Великий, так много ругаемый, но вот преображенцы Петра Великого. Скажите, разве это не есть русская, что может быть более русским, чем преображенцы, Преображенский полк, Семеновский полк Петра Великого. Вот эта идея преображения. Мне кажется, сложно с этим как-то спорить.

А то, что мы, как, допустим, Зильберман определял материю русского коммунизма то, что мы постоянно абсолютизируем всеобщую деятельность. Ну, это факт, потому что для того, чтобы преобразовывать мир, нужно напрягать все силы организма – это сверхчеловеческое, практически близкое к божественному действие, нужна абсолютная деятельность, нужна единая консолидирующая функция, которую делает наше великое государство, которые мы 1 200 лет с лишним, которое нам ни в коем случае нельзя потерять, ни под какими предлогами.

Дальше я сразу скажу тогда просто те проекты миропреобразовательные, чтобы дальше конкретизировать свою мысль, те проекты, которые мы должны сегодня готовить. И готовят, есть люди конкретные. Я этим живу и работаю. Есть множество команд интереснейших, таких мелких и достаточно слабых, к сожалению, с точки зрения ситуации отсутствия ресурсов. Есть мощные команды, даже несмотря на отсутствие ресурсов. Но вот те основные миропреобразовательные планетарные проекты, которые в своей системности должны восстановить историческую природу нашей России уже в ближайшее время. Я считаю, что это можно делать и сделать уже в этом, в следующем году. Это не вопрос через 50 лет, через 10 лет и так далее.

Назову эти проекты, напомню. В логике мировой державы – России, как мировой державы, то есть, каждый проект решает мировую проблему, всеобще значимую проблему, по сути вселенскую проблему, но обязательно в том числе на своей территории и образцово-показательно.

Вот эти миропреобразовательные планетарные проекты: 1) культ семьи с 3-4 детьми, как нормальной стандартной семьи, где половина человечества через 20-30 лет должна жить в таких семьях. Каждая вторая в мире семья – 3-4 детей, крепкая семья, многодетная по классификации в РФ, к сожалению, пока законодательно практически не закрепленной. И это вопрос решения демографической проблемы, которая не перенаселение человечества, как нас пытаются уверить, а проблема в той чуме малодетности, в обезлюживании человечества, где даже самые отсталые на сегодня не наиболее производительные с точки зрения людей страны (Нигерия и так далее) стремительно идут туда же, где сегодня находятся Европа и, к сожалению, Россия и Япония. В этом плане это фундаментальная проблема. И культ семьи, всемирная приоритетность семьи, как важность базового состава человечества, – это первое, что Россия должна начать культивировать, задавая собственный пример, преобразуя человечество. Я уже не говорю про саму семью. Мы не говорим про инкубаторских детей, мы не говорим про какие-то абстракции. Мы говорим про органическую неотрадиционную семью.

Второй момент – это живая пища, это здоровая пища, обеспечивающая оздоровление человека и дефармакологизацию. Опять же, кажется, это вроде такой вопрос непонятный. Это что-то ЗОЖ из школьной программы, но прекрасно мы все понимаем, что во всем мире люди начинают питаться совершенно… Джанк-фуд, то есть, совершенно не сообразной пищей. Преобразовать вот это питание, живую пищу – это колоссальное задание и историческое, судьбоносное, которое опять Россия должна наладить все это на собственной территории, предъявить миру.

Никогда не забуду, как в Кайзерслаутерн, в биотехнополисе Германии в середине 1990-х годов я видел, как биофотонники, идущие вслед за нашими русскими биофотонниками, на колоссальных приборах показывают разницу между живым и мертвым хлебом. Живой хлеб светится очень нежным, очень мягким светом, оказывается, вот эти биофотоны испускают, а мертвый хлеб не светится – он тускл. И, собственно, умершее представляет собой гибель вселенной. Вот это очень важное направление.

Следующее. Экологическая одежда. Здесь, конечно, лен. Восстановление мировой монополии России на лен. Одеть весь мир в лен, в русский лен. Это направление колоссальное. Лучше льна и конопли, более сложно в текстильном плане, но лучше этих тканей (ни интерьерных, ни одежных) ничего быть не может.

Здоровое долголетие – переход от медицинско-фармакологической линий на оздоровление, на исцеление, исключительно органическую, русскую целостную медицину и так далее.

Поселение будущего. Это города, ландшафтно-усадебная малая урбанизация, свой дом. Это, опять же, то, что нашу ужасную мегаполисную, для третьих стран свойственную, которая у нас происходит, где все съезжаются в 15 миллионников, прежде всего в Москву. Надо ее переламывать, демонстрирую миру, как можно жить вольно в собственных домах, энергетически и здоровой пищей, и водой обеспечено.

Следующий момент. Это преобразование пространства. Здесь, конечно, для России приоритетный проект – это перенос столицы за Урал, на восток. Соответственно, прежде всего вопрос идет, минимум Омск, как вариант. Хотя я считаю, и дальше. Но это наша судьба и без увязки здесь переноса центра страны и увязки с Центральной Азией, и связка по русскому вектору Северного ледовитого океана и Индийского океана, как челябинский депутат один замечательно сказал: от Сабетты до Карачи. Вот по этому меридиану увязка – это ключевой вопрос выживания, геополитического выживания русских и сохранение нашего колоссального прекрасного пространства.

Следующее – культ личности. То есть личности, как в христианско-православной антропологии у Максима Исповедника с его даже доктриной «личность – частица или кусочек бога». Соответственно, в этом смысле образование и антропология, безусловно, личности. Миропреобразование могут осуществлять только личности и в интересах личности.

Следующий момент – принцип развития, перевод человечества в умное человечество, ставка на мышление и знания. Вопрос связанный, безусловно, дальше с микроэлектроникой и приборотехникой, которой оснащены все основные проблемы, оживление, обумнение природно-бытовой среды человечества. Колоссальный задел. Здесь тоже есть интересные разработки, надо двигаться дальше.

Всемирная связанность и овладение пространством, транспорты будущего – транснациональные самолеты и аэромобили, летающие автомобили и так далее. Перевод человечества с электричества на водород, переход к водородной экономике, где Россия должна стать лидером. У нас есть все основания – те же уникальные в Северном ледовитом океане по Севморпути так называемы губы – заливы, которые еще в советский период проектировали приливные электростанции с колоссальным количеством энергии. Та же Пенжинская ПЭС. Представьте, до 100 ГВт установленной мощности. Мезенская – это рядом, 200 км от Архангельска, Мензенская ПЭС – 8 ГВт мощности и так далее. Колоссальные возможности для продуцирования зеленого водорода и на экспорт, и куда угодно.

И, наконец, колонизация дальнего и сверхдальнего космоса на основе транспортировки грузов, создание транспортных систем, ядерных буксиров. Мы сегодня лидируем в этом направлении, по ядерным двигателям в космонавтике, но это все бултыхается в десятках якобы других программ, нет четко выделенного вектора. Здесь нужно резко продвигаться.

И в этом плане вопрос встанет, скажут, где историософия? Вот вы называете все эти вещи. Мы, конечно, вежливо слушаем вас про экологическую пищу живую, про водородную экономику, про транспортные ядерные космические системы. Ну, послушали. Хорошо. А где же здесь историософия? На мой взгляд, это и есть основа историософии, потому что, считаю я, что без практического действия, вселенского действия России, миропреобразовательного действия не будут никакой историософии. В этом смысле гегелевская сова Минервы вылетает в полночь или в сумерки, имеет в виду очень простое, что без действия невозможно осмыслить саму форму движения. И в этом смысле действие порождает мышление, порождает историософские, философские и иные формы знания, и это фундаментальный момент, кстати, очень русский. Это не прагматизм и утилитаризм протестантского типа, это именно православная экономия. Она дальше порождает любые историософии.

Дальше я скажу несколько тезисов больше историософских, исторических, которыми пытаюсь закрепить то, что я сказал до этого.

Вот первый тезис – это то, что у нас этот год, я еще раз подчеркиваю огромную важность централизованного обсуждения, этот год у нас 30-летие распада СССР. Это символический очень год. И надо сказать, что главный момент, что никакой капитализм за эти 30 лет не получился. Мы сегодня должны, как минимум, не впадая в социализм-капитализм, обсуждать не капитализм, как тип общественного устройства, который должен стать заданием для нашей общей работы.

Второй тезис. СССР, я утверждаю, это вершинный период русской 1000-летней истории, вершинный период. И задача русских сегодня воспроизвести и превзойти советский небывалый взлет, вселенские советские достижения.

В этом плане любой антисоветизм (от бытового до историософского) – это прямое вредительство, это прямой удар по самобытности и энергетики движения России. И вся проблема наша, что большинство наших элит сегодня являются органическими антисоветчиками и дальше выдумывают всякую чушь вместо того, чтобы показать, ну, хорошо, как-то у вас какие-то претензии с Советскому Союзу, покажите, как надо. 30 лет прошло – сделайте лучше, превзойдите Советский Союз, а там дальше будем разбираться и прочее. Но какой тут превзойти? О чем тут говорить?

Следующий момент. Это то, что я говорил, – принцип личности. В этом смысле принцип личности – то, что несет, и тот же советский проект нес, как бы сколько ни говорили, но взять советское образование. Даже так называемый социалистический лагерь, какой мы сегодня видим уже, даже, допустим, в той же Восточной Германии, на ее проблемах, на рефлексии людей, что это совершенно особый принцип личности, который отделял нас от других. В этом плане нам сегодня нужен новый лагерь (не надо бояться этого слова, нас приучили, что лагерь – это Гулаги солженицевские и прочее), нужен новый ковчег. Есть книга, мы с Юрием Вячеславовичем написали в сотворчестве с Писаревым Сергеем Владимировичем, автором этой идеи: Россия – новый ковчег. Выдающийся образ, выдающаяся идея: ковчег личности, ковчег, который мы должны собирать. В этом смысле это практическая задача. И это, с другой стороны, идеология, историософия.

Дальше. Если брать Россию, еще раз раскрывать ее историческое движение, то надо ее видеть как геологическую силу по Вернадскому. То есть не просто человечество – геологическая сила с точки зрения преобразования материальной природы, хотя это очень важно, но и Россия, если не станет геологической силой, и преобразовывая в том числе материальную часть, но и преобразование осуществляющая по тем проектам, которые я указал, тоже ничего не будет. В этом смысле важный тезис, что невозможно понять прошлое без проектной установки. Если у вас нет доктринально-проектного видения, если у вас нет конкретных проектов, то говорить о прошлом почти бесполезно, утверждаю я, потому что возникает вопрос, а ты кто? Ты с чем идешь? Ты кто такой, заходя в великое наше прошлое и начиная кого-то возвышать, кого-то охаивать? Что ты сделал? По крайней мере, что ты собираешься сделать? И вот этот вопрос, он все равно ключевой, потому что невозможно примитивным сознанием охватить нашу величайшую историю, безусловно, всемирное историческое движение России.

Следующий тезис, что надо идеологически обсуждать некий баланс между монархистами и социалистами, и либералами – это те 3 позиции, которые, с одной стороны, на противоречии которых была выстроена русская революция начала прошлого, а с другой стороны, которая была порождена этой русской революцией, – это наше богатство. Нельзя говорить, что либералы (я имею в виду искренних либералов, серьезных западников) – это вообще никто и звать их никак, и надо их выгнать. На том же телевидение сейчас очень модно кричать про плохих либералов и так далее.

Все понятно, я не говорю про предателей, не говорю про каких-то там приспособленцев, но либерализм – это тоже важная очень часть. Социализм, социализмы, социалистическое представление, коммунистическая идеология – важнейшие части, идеология справедливости. И хотя бы, в конце концов, чисто социально-экономического нормального неравенства, а не такого, как у нас. Хотя бы просто приличного неравенства. И, соответственно, монархисты. Безусловно, Россия – монархическая страна, но их не надо путать ни с либералами, которые, например, белогвардейцами были в большей своей части, и те, кто организовывал февральскую революцию с монархистами.

Вот некоторые тезисы, которые мне важно тоже было зафиксировать, и чтобы было понятно моя такая идеологическая, историософская часть. И в этом плане я вижу карту идеологии в России на сегодня, которая есть, из 4 частей, они все важны. То есть одна часть – это то, что сейчас начинает культивироваться, как крепость, Россия – осажденная крепость.

И понятно, что, конечно, нельзя давать себя в обиду, наша обороноспособность во всех смыслах и удержание своего контура и своей идентичности, а это тоже вопрос крепости, это, безусловно, фундаментальный вопрос, даже никто это, на мой взгляд, и обсуждать не должен. Но сведение всего только к крепости убирает вопрос о нашей миропреобразовательной деятельности, и вообще нашем действии, что мы делаем. И со всеми нашими пропиваемыми духовными скрепами мы оказываемся в этой крепости в очень неудобном положении, если брать развитие технологии, науки, элементарных свершений, которые мы можем сегодня сделать.

Другая совершенно позиция – это, условно говоря, Титаник, то есть нам предлагают встроиться в мировое сообщество, слава Богу, на сегодня практически в мюнхенской речи Путина был звоночек первый, вот эта идея встроиться в мировое сообщество, интегрироваться в нормальный развитый мир и так далее сегодня она все-таки серьезно уже потеряла поддержку, слава Богу, как, безусловно, в таком чистом виде безумная идея. Но с другой стороны важно, что эта идея она отражает такой Титаник, который тоже надо понимать, большой огромный корабль, но может наткнуться на айсберг, надо быть очень осторожным. Многие просто говорят, и в этом есть своя правда, что даже встроившись в мировой мир, этот самый замечательный напрямую, то вполне возможно все будет также, как как с Титаником.

Третий тип идеологии – это Ноев ковчег, Россия – Новый ковчег. Вот я полностью вижу и придерживаюсь этого типа мышления, потому что он не отрицает крепость, безусловно, но он исходит не из того, что мы такие хорошие, что мы такие все Нои, и соответственно являем собою вот эти пара тварей всех, так сказать, самых лучших на земле. Вовсе нет, это нет никакой гордыни, мы этот ковчег должны делать и должны созидать своими трудами, и соответственно Ноев ковчег – это фундаментальное наше задание, наша несуществующая ситуация, потому что пока мы похожи на дырявый, такой старый корабль обветшалый, оставшийся где-то на задворках Советского Союза. А Ноев ковчег – это задание для всех нас.

И четвертый концепт, который в полной мере я в чистом виде для действия специально выдвигаю на первый план – это мировая держава, преобразующая мир, продвигающая принципы развития и личности.

Вот эти четыре идеологии – крепость России, так сказать, впрыгнувшей на Титаник, Россия – Ноев ковчег, Россия – мировая держава, преобразующая мир, на мой взгляд, это то, что дает лично для меня мыслительная деятельность предшественников, которые, на мой взгляд, являются столпами исторической судьбы России, которые наилучшим образом выразили эту историческую судьбу. Кратко зачитаю: Пушкин, Чадаев, Тютчев, Григорьев, Достоевский, Данилевский, Леонтьев, Федоров, Розанов, Эрн, Вышеславцев, Бахтин, Лосев, Зильберман, Ильенков, Давыдов, Громыко, Кожинов, Зиновьев, Шиперс, Кара-Мурза. Вот потом этот список естественно я готов там тоже пояснять, но мне важно, что этот список есть.

И последний момент, все-таки для того чтобы совсем уже все и с предыдущим сопрячь выступлениями, я все-таки бы еще раз сказал, что вот на мой взгляд, самое сегодня страшное, что есть негативного, самое страшное – это такой пещерный и примитивный антисоветизм, который задает фундамент разрыва нашей исторической непрерывности, потому что Россия 1 200 лет непрерывна, выкидывать 70 лет советской истории, даже если бы она какая-то была там совсем другая и так далее – это безумие, это просто психиатрическое отклонение, которое просто надо лечить в психиатрических лечебницах. Но тем более, что я убеждаюсь, Советский Союз, вслед за Александром Александровичем Зиновьевым, соответственно, Советский Союз – это вершинное явления нашей русской истории. И дальше я утверждаю и уже частично это оспаривал в представлении Аксючица прошлый раз, что революция русская она, безусловно, имеет фундаментальные объективные характеры и все причины – это и грабительские реформы Александра II, зависимость от европейских капиталов, техническая зависимость от Запада, очень важное замечание Филатова про техническую зависимость, мы сегодня в такой же ситуации. Безземелье и Нечерноземье, и Черноземье на самом деле, неспособность организовать индустриализация, привязка русского бумажного рубля только к золоту и дикая сословность, тот же рескрипт Делянова, все его помнят и так далее. И для того чтобы показать, на мой взгляд, неадекватность вот этого антисовемитизма, а она выражается в том, что сегодня существует главная подмена в историческом анализе, это подмена белогвардейцев, белого движения, и соответственно монархизма. То есть нет ничего более глупее, на мой взгляд, просто глупее, не говоря про все остальное, но и нет ничего более противоречащего банальным историческим трудам, банальным историческим факторам, то, что соответственно белое движение – это было движение монархистов. Я уж не говорю про то что и Деникин, и Алексеев, и Корнилов, Колчак – это все те, кто предали государя императора Николая II, по сути, организовали переворот и прочее, но ничего там в белом движении просто монархистов даже в полуподпольной форме не существовало.

Все время напоминаю про прекрасный эпизод из «Неуловимых мстителей», когда соответственно там, по-моему, Валерка, там герой он, соответственно, для того чтобы организовать знакомство с Овечкиным, он встает и начинает петь гимн «Боже, царя храни». И начинается перестрелка в белогвардейской Одессе. Вот очень точное, хоть понятно такое популярно поверхностное произведение, но очень точная суть вопроса. Ну, о чем кто говорит, что какие-то монархисты встали против красных и так далее, но это просто смешно, потому что монархистов практически с одной стороны не осталось, с другой стороны это все более к черносотенскому движению свойственно.

И великий Вадим Валерианович Кожинов, с которым мне посчастливилось общаться в девяностые годы, прекрасные книги про эти написал, и вообще, Кожинов «Россия. Век ХХ», ну, почитайте, дайте хоть какой-то критику. Но что еще можно и нужно говорить после этого фундаментального труда.

Вот приведу только два свежих примера, на мой взгляд, просто, знаете, скажу в совершенно техническом залоге – неадекватность, неадекватность этих позиций. Но вот смотрите, вот буквально 25 марта газета «Культура», историк, я бы в кавычки поставил, Владимир Можегов. Вот он нам рассказывает там разные вещи, интервью дает. И вот он в частности рассказывает про соответственно гражданскую войну в США в XIX веке и так далее. И вот смотрите, у него плывет его мысль, значит, свободная, у этого историка. Просто хотел бы я его исторические труды почитать, посмотреть. Если мы спроецируем гражданскую войну в США в будущее, то увидим много общего и с нашей гражданской войной, в которой белая гвардия старых русских аристократов воевала с Красной Армией Троцкого и Ленина. Ну, Деникин, Корнилов – люди, вышедшие из крепостных просто в прямом смысле слова, это там разночинцы, которые получили колоссальную карьеру в начале XIX. Какие старые русские аристократы? Как может писать историк подобного рода удивительную чушь? Это я все-таки считаю неадекватность, которая при этом идеологически навязывается, навязывается молодежи, и все это разрушает силы нашей государственности, не давая ей продвигаться вперед.

И второй пример. Вот смотрите, общество «Царьград». Я очень хорошо отношусь к Константину Валерьевичу Малофееву, хорошо отношусь, просто замечательно отношусь. Но это его общество и его telegram-канал. Смотрите, 23 февраля не отмечают, они же настоящие монархисты, но 22 февраля общество «Царьград» поздравляет всех с истинным днем защитника отечества – ледяной поход. Да, это, значит, спасли страну. Они доказали, что русский народ, соответственно, это честь России – это белое движение, Корнилов. Поэтому просто вообразите, Лавр Корнилов арестовывал царскую семью. Как монархисты могут писать, что эти люди, ни разу не покаялся. Алексеев тот же, который там же рядом начинал все это бурлить и прочее, тоже человек, который организовал, будучи начальником генерального штаба, по сути, сверх государя и занял его место, понимаете. Потом до всяких большевиков, разваливших страну приказом №1 по армии и еще десятком страшно либеральных, дебильных просто решений, которые большевики уже вынуждены были исправлять. Как можно писать такое монархистам, прославляя, соответственно, того же Корнилова, благодаря которому семья царская на голгофу была послана этим арестом? Он пришел и арестовывал всю семью, он арестовывал не конкретно государя, он арестовывал всю семью. И этот Корнилов спас честь русских, сказав, что русский народ и большевизм – это не синонимы. Понимаете, русский народ и большевизм – это не синонимы. То есть это что? На мой взгляд, это предельная неадекватность, но при этом не безобидная неадекватность каких-то несчастных людей, у которых не получилось нормального образования в школе и в ВУЗе не получилось нормальных учителей – это вредительская неадекватность. И просто эти псевдоисторики-вредители, не побоюсь этого слова, они сегодня просто уничтожают, подгрызают со всех сторон страны, не давая ей двигаться вперед.

Таким образом я считаю, что надо начинать с действия. У России может быть только всемирная миссия преобразовательного действия, и здесь и всемирная отзывчивость Достоевского и Чаадаев, что мы призваны быть судьей и прочее над всеми… на трибунале человеческой мысль и прочее. Поэтому в этом смысле это единственный способ и от того, как мы предметно в проектах отвечаем на это великое историческое задание, мы настолько откроем историческую природу и историческую судьбу России. Я закончил. Спасибо.

Буренков А.В.: Спасибо большое, Юрий Васильевич. Вы очень лаконично за 40 минут управились. Пожалуйста, вопросы. Синеговский Дмитрий Борисович.

Синеговский Д.Б: Вы среди позиций или направлений, по которым наша цивилизация должна осуществить всемирную преобразовательную миссию вы кажется не упомянули религиозную составляющую, то есть наша духовность, которая основана на православии, вы не отводите вообще никакую ролю православию в миссии России, как вы ее видите. Это первый вопрос.

Буренков А.В.: Пожалуйста, Юрий Васильевич.

Крупнов Ю.В.: Вы знаете, я считаю, что православие и вообще христианство, все-таки не будем отделять православие от христианства, и сам Христос. Он и стоит в сути этих всех проектов и движения России. То есть вопрос идет не о том, и когда я говорю, исихастическая судьба России, речь идет о том, что Россия и есть инструмент. И вопрос личности, еще раз повторяю, Максима Исповедника – кусочка Бога и так далее, все эти фундаментальные истины, нажитые Россией и превращаемые ею в практические проекты, в том числе, еще раз говорю, во многом в советский период, в советский проект и в досоветский период и досоветский проект и так далее. Так, для меня это есть православие, как практика. В этом плане церковь само собой она независима, она пусть осуществляет миссионерскую деятельность, это только можно приветствовать. Как я вижу, не очень хорошо это получается. Но есть по Китай прекрасный, 1,5 миллиарда, вот нужно, конечно, всех их перекрестить, но я не батюшка, я не монах, этим пусть занимаются люди, которые должны этим заниматься. Я говорю другое, и я согласен здесь с Зильберманом, который в своей брошюре про материю русского коммунизма так и утверждал, что как, соответственно, протестантизм называют основой капитализма, то, конечно, все наше движение пронизывает православие. И уже у Иллариона в Законе о благодати все это сформулировал, но это благодатное действие, это свободное действие всех народов – вот что такое православие. А церковь, конечно, здесь вполне может участвовать. И более того в этом плане я бы был счастлив здесь участвовать вместе с церковью.

Я в 2011 году написал открытое письмо святейшему, где меня коробит антисемитизм, как официальная позиция русской православной церкви, и я обратил на это внимание и сказал: давайте действовать, но никакого ответа на это письмо не получил. И я не вижу никаких практических действий особых, которые бы могли показать, что пока русская православная церковь уже полностью восстановилась и готова к действиям. Но не мне судить, я не хочу никак здесь оценки раздавать. Я просто про то, что вот это мои проекты и… даже не мои проекты, а историческое действие России миропреобразовательное – это и есть практика православия.

Синеговский Д.Б: Как вы видите взаимоотношения с католической церковью, то есть считаете ли вы ее тоже христианской или в процессе просвещения духовного мира католики должны будет все-таки принять истину православия или их оставят, какие они есть?

Крупнов Ю.В.: У нас есть в Московская патриархия. Я считаю, она отражает наше православие и русское православие. У них отделы внешних сношений, у них есть соборы, у них есть соответственно другие органы, и это колоссальная институция, колоссальная институция. Но что я буду говорить про католиков. Если католики в Италии, сегодня в Италии, например, положение с семьей гораздо хуже, как ни странно, у нас с детства формировали, что Италия – это страна семей, такие бегают дети чумазые, большое количество вокруг семьи. Сегодня в Италии коэффициент рождаемости, там условное количество детей на одну женщину меньше, чем соответственно в России, а в России очень плохо, как и в Японии, полтора, а там 1.3. Испания, предельно католическая страна – 1.3.

К чему я это говорю, что, если там подвижки будут, и католики будут настраивать, например, первый проект, который назвал семью трое, четверо детей, крепкую семью и культ семьи, так мы с ними союзники на эту тему. Если они за здоровую пищу будут или, в конце концов, за транспортного ядерную космическую систему, так мы с ними будем дружить и в свободное от работы время даже выпьем что-нибудь, ничего страшного, а в чем проблема.

А то что касается догматической стороны, но у нас есть богословы, у нас есть различные органы Московской патриархии русской православной церкви, но пусть они как-то между собой обсуждают. У меня отношение в этом смысле, я вообще считаю, что я не должен высказываться на эту тему просто, зачем, я не представить, еще раз повторяю, русской православной церкви и пусть она работает с этим. Но я вижу в этом вопросе про католичество тоже очень часто уловку, для того чтобы уйти в идеологему осажденной крепости. Мы такие все хорошие, мы такие все православные, только сдали страну 30 лет с потрохами, понимаете, только народ нищий в стране, великой стране с великими запасами, только мы первые, там вторые после Америки по числу миллиардеров, но мы лучше этих католиков, мы лучше этих всех прочих непонятных ориентаций со всеми их там ужасами и прочее.

На мой взгляд, это не годится, это просто тупая гордыня, которая для меня лично оскорбляет русскую историю, меня лично оскорбляет как русского православного человека. Поэтому в отношение католиков, а чего о них думать. Надо мир преобразовывать, понимаете. Алексий II, кстати, у него вышла в 1996 году удивительная заметка, статья, удивительная статья, где он пишет, что задача вообще русских, Алексий II, святейший пишет, чтобы каждая частица мира была преображена. Вот это я понимаю, вот это серьёзный разговор. Здесь мы с пищей и с семьёй, с транспортной космической системой, с водородной экономикой прекрасно всё, у нас будет всё духовно и всё будет с техникой. Ещё раз повторяю то, что Филатов в прошлый раз сказал очень точно – техническая зависимость предреволюционной России. Без техники ничего не будет, кроме болтовни. В этом смысле, православные, давайте православную практику строить. А чего католиков? Их надо пожалеть и молиться, чтобы они спасли свою душу, как за всех остальных.

Буренков А.В.: Спасибо, Юрий Васильевич. У вас позиция в общем-то безупречная, поскольку вы идёте от мира преобразовательных проектов. Здесь действительно на этом пути союзниками могут быть католики и кто угодно. Татьяна Александровна, пожалуйста, Сенюшкина.

Сенюшкина Т.А.: Спасибо. У вас такая стройная концепция, интересно было её структурировать, по ходу. Начну с последнего вашего тезиса о миропреобразовании. Вот мне напомнила очень эта позиция 11 тезис о Фейербахе и Маркса. Все философы различным образом объясняли мир, а дело заключается в том, чтобы его изменить.

Наш опыт исторический, он как раз и был выстроен пол этой модели изменения мира. Вся история советская, я согласна с вами, что нельзя быть сегодня антисоветчиками. Почему? Потому что мы создали именно в Советском Союзе нашу экономику, нашу систему. Там очень много положительного, тем не менее Советский Союз отверг нашу культуру, религию. Об этом тоже нельзя забывать, мы потеряли основы нашего существования, духовные основы прежде всего.

В этой связи ваша апелляция к экономическим основам капитализма и социализма, она преломляется в вашей концепции этики, личности и государственности. В этой связи, если у нас всё-таки экономическая модель сегодня капиталистическая, у нас есть какие-то инерционные моменты из системы социализма, но базовая модель и базовый выбор однозначно сделан в сторону капитализма. В этой связи как вы считаете, ваша концепция в плане личности нравственности, насколько она совместима с той формой капитализма, которая сегодня у нас реализуется? Как известно, капитализм очень жёстко корректирует нравственные ценности. Второй вопрос в политической системе. Вы говорили о монархистах, социалистах и либералах. Так как они есть в обществе, их нельзя игнорировать. Как вы себе представляете их представленность в современной политической системе? Вот 2 вопроса у меня, пожалуйста, если можно.

Крупнов Ю.В.: Татьяна Александровна, спасибо большое. Я, конечно, с вами полностью не согласен, что Советский Союз как-то покорежил социалистические ценности и так далее. Я вижу, что Советский Союз в максимальной степени выразил наши традиционные ценности в том числе православные. В этом плане, на мой взгляд, это отдельная большая проблема. Но моя позиция такова, я не говорю даже про великую войну и победу в Великой Отечественной войне. Я не говорю про полёт Юрия Алексеевича Гагарина и так далее. Я не говорю про выдающуюся технику, я говорю про то, что даже для меня геополитический тезис, который Сталин принял на вооружение об СССР как о строительстве социализма в одной стране, вот этот тезис, не будем пока зацикливаться на слове «социализм». Этот тезис помимо того, что спас страну, в том числе в ходе войны мы смогли противостоять всей Европе, самой большой армии мира и всей Европе, которая её снабжала. Напомню, это порядка 350 миллионов человек, которые, соответственно, паяли и клепали боеприпасы и так далее. Но в этом плане вот этот тезис о строительстве социализма в одной стране, это абсолютно миропреобразовательный тезис, который кардинально изменил мир. Я не говорю про колониальные всякие ситуации, но мир, где совершенно возник другой капитализм или шведский социализм и так далее. Поэтому это, по сути, всё то же самое, что Чаадаев, Достоевский и все другие работали, строили. Это наша умственная и нравственная самостоятельность по Аполлону Григорьеву, это моя позиция.

Да, там много проблем было. Но, с другой стороны, есть масса представителей церкви, которые пишут, являются представителями Московской патриархии, заслуженными, уважаемыми о том, что там буквально бич божий. Скажите, как церковь встретила Февральскую революцию? До сих пор высокие иерархи говорят о чём? Вот всё было хорошо до революции, вот Николай II занимал руководящую должность, по сути, в церкви через синод, соответственно, это было ненормально, надо было это изменить. Сегодня говоря, чем это отличается от генерала Алексеева, который главнокомандующим захотел стать вместо Николая II и так далее.

Я просто к тому, что, на мой взгляд, не надо так. Да, трагедия, трагедия, конечно, колоссальная трагедия, вся история трагедия. А что там старообрядцы, не старообрядцы и так далее. Где у нас не было трагедии, где в мире нет трагедии? Трагедия, но эта трагедия величия и достоинства русского пути, исключительно русского. Никакой мой народ русский Советский Союз не покорёжил. То, что он давал русскому национализму по зубам часто – правильно делал. И надо сегодня русскому национализму давать по тем же самым зубам неадекватным, а также разрушающим псевдонационалистических оснований нашу российскую государственность.

По поводу Маркса, конечно, Маркс это, с одной стороны, коммунизм и там вплоть до практики коммунизма. Маркс – это капитализм, политэкономия и так далее. Но Маркс – это прежде всего тот, кто ввёл категорию, по сути, деятельности, если говорить этот тезис. Это тезис, идея, в принципе, деятельности о преобразовательной функции человека и человечества. Конечно, в этом плане тезис 11-ый Фейербаха, о Фейербахе – это, конечно, мой тезис абсолютно. Я в этом смысле абсолютный марксизм, абсолютный.

Наконец, последний момент. В этом плане, когда вы говорите, что там много чего преобразовывали, не пойми чего, не пойми куда, я так специально утрирую советский период. Прекрасно, что-то не так, давайте сейчас так преобразуем. А как вы хотите без преобразований? В конце концов, если убрать такое уже совсем унылый проблемы, скажем, с экологией, всякие фантазии про перебросы северных рек, поворот, которые тоже работали на разрушение СССР, просто враньём являлись и прочее. Хорошо, присоединение Крыма – это разве не преобразовательная такая корёжащая геополитическую и, соответственно, политическую картину мира? Конечно. Слава богу, правильно, но это тоже преобразовательные функции. А что, вы думаете, есть какая-то разница между мифическим, напоминаю, поворотом северных рек и возвращением Крыма в состав России? Никакой разницы нет, это действия по преобразованию. Мы ещё будем поворачивать реки, только в другом смысле, потому что нам надо Центральную Азию будет запитывать водой, и себя, околокаспийское пространство тоже запитывать водой. Мы всё ещё это будем делать, наши дети будут делать, иначе просто страна не выживет. Поэтому преобразовывали и будем преобразовывать. Спасибо.

Буренков А.В.: Спасибо, Юрий Васильевич. Коллега, обращаю внимание, просматривается в результате наших вопросов, дискуссии конкретные темы, которые мы тоже будем обсуждать на круглых столах. Например, тема «Церковь и революция» или «Русский национализм, что это такое». В ответе Юрия Васильевича это увидел. Согласно концепции нашей в нашей перспективе будут тематические круглые столы, темы как раз в результате наших сегодняшних дискуссий мы выявим все.

Сенюшкина Т.А.: Можно ещё как бы одну тему вам подсказать? Прежде всего Юрию Васильевичу. если вы не читали, Сергей Николаевич Булгаков «Карл Маркс как религиозный тип». Читали, да?

Крупнов Ю.В.: Конечно, читал. Здесь я с Булгаковым, безусловно.

Сенюшкина Т.А.: Это не совсем вяжется с тем, что вы сказали.

Крупнов Ю.В.: Просто надо с точкой зрения идей Маркса о так называемых естественных законах и истории, я, конечно, не согласен. Потому что Россия всё время является ненормальной страной и противоестественной. Слава богу, потому что иначе бы она не сохранилась. Никто так северно не живёт, никто так не делает. Поэтому я, конечно, здесь с отцом Сергием…

Сенюшкина Т.А.: Хорошо, да. Юрий Васильевич, я в принципе не противоречу вашим взглядам, в основном я с вами согласна. Единственно, что хотелось бы тоже вспомнить про экологов, которые, уже начиная с 70-х годов, ещё когда мы жили в Советском Союзе, они уже говорили, что мы живём за счёт будущих поколений. Пока мы надумаем повернуть реки, уже у нас ресурсов не будет экологических.

Александр Васильевич, хотела бы тоже тему предложить, касающуюся собственности. Потому что как бы идеологическая составляющая просматривается, в прошлый раз и сегодня есть концепция. Сегодня очень стройная была представлена концепция с точки зрения идеологии. Я бы хотела, тему собственности чтобы мы затронули в каком-то одном из круглых столов, потому что, мне кажется, что зависает такой экономический контекст, хотя сегодня апелляция к Марксу была, но Маркс бы, наверное, поинтересовался, что у нас в экономике происходит в первую очередь. У меня такая идея есть, если можно обсудить.

Буренков А.В.: Обязательно это будем рассматривать, потому что эта тема есть в опроснике в нашей концепции.

Хомяков В.Е.: Вы позволите?

Буренков А.В.: Да.

Хомяков В.Е.: Юрий Васильевич, при всём моём к вам огромном уважении я не могу не заметить. Немного придётся вам пооппонировать, вы уж извините, некоторые вещи меня, что называется, резанули. Дело в том, что я как технарь по образованию, я увидел во всех ваших проектах миропреобразования некую технологию, некий технологический момент такой реализации чего-то, что до нас не было. Согласитесь, что абстрактный такой прогрессивизм делать ради того, чтобы делать это не совсем то, что нужно. Данилевский в своё время очень правильную вещь сказал, он отрицал линейность прогресса, на котором стоит вся западная идеология – от простого к сложному, общественно-экономические формации и так далее. Он это отрицал.

Есть тактические и стратегические вещи. Стратегической вещью, с моей точки зрения, является именно целеполагание. А просто миропреобразование на основе технических каких-то решений таковым быть не может. Изначально 1 000 лет оно таковым не было, никто и никогда не строил Россию с точки зрения, чтобы ввести в ландшафт усадьбы, урбанизацию. Это хорошо, это правильно, я двумя руками за. Понимаете, в чём дело, до тех пор, пока прежде чем что делать и как делать, нужно определить, для чего мы это делаем. Помните, у Сенеки знаменитая фраза: если не знаешь, куда плывёшь, ни один ветер не будет попутным. У нас в государстве нет сегодня государственной идеологии, у нас нет целеполагания – то, что мы строим, какое общество мы строим, к какому образу будущего мы стремимся. Пока этого не будет, партия «Дело» мной очень уважаемая, с которой очень дружу постоянно предлагает некую очень разумную с моей точки зрения, концепцию экономического преобразования. И просто люди удивляются, почему они не востребованы, почему никто за них не хватается двумя руками. Вот эти убожества, которые сидят сегодня в экономическом правительстве, почему они не учатся у умных людей? Потому что цели такой не ставится, которым соответствуют эти самые экономические теории. Поэтому пока нет государственной идеологии и чёткого миропонимания, выстроенного на ней, всё это будет, простите за резкость, некоей маниловщиной, это будет прекрасной идеей, хорошей, давайте сделаем так, чтобы было. Давайте, но зачем?

Я сейчас могу с точки зрения миропонимания этих вот ребят, который строят прицепной вагончик с ресурсами к поезду Запада, которые сейчас у власти до сих пор продолжает оставаться. Хотя сейчас немного изменилось с Ельцинских времён, но немного. С их точки зрения все вот эти, пока по пунктам пройдусь, я объясню, почему это категорически не нужно – не экономично, не подлежит, это нужно всё оптимизировать, убрать и сократить в том числе население тоже.

Второй пункт, я сразу перечислю, что меня немного задело. Второй пункт касаемо СССР. Двумя руками согласен, как человек, рождённый в СССР, я согласен, что это рубеж, до которого мы сейчас за 30 лет капитализации, капиталистического, непонятно какого развития мы до него не дошли, может быть, даже и не дойдём. Но, во-первых, надо период СССР чётко разделять на 2 этапа, как минимум, это на изначальный СССР 1922 года, и цели, целеполагание его, и этап сталинский, который был при той же внешней упаковке. Это была совершенно другая, идеологически совершенно другая теория и совершенно другая страна. Тот самый социализм в отдельно взятой стране с точки зрения большевиков 20-х годов – это ересь, это жуткая, страшная ересь, противоречащая мировой революции, за которую надо ставить к стенке и ставили к стенке.

Поэтому надо с моей точки зрения, гораздо более перспективно было не предложение, скажем, повторить СССР и усовершенствовать, а попытаться взять лучшее из тех предыдущих опытов, Российской империи в том числе, учтя те моменты, благодаря которым и СССР, и Российская империя в своё время развалились. Они же не просто так развалились, существовали предпосылки какие-то, их надо учесть.

Касательно последнего, третий момент, который я хотел бы уточнить. Кстати, процветание, рывок в сталинскую эпоху, он во многом был обусловлен отнюдь не Марксом и марксизмом, от марксизма тогда только название осталось. А обусловлен он был тем, что во многом вернулись целеполагания к тому изначальному целеполаганию русской цивилизации, меня всегда режет название «российская цивилизация», цивилизация внутри границ Российской Федерации. Так вот, Сталин вернулся, нашёл в себе силы вернуться к неким базовым ценностям, которые закладывались тогда в XVI веке на этапе проекта Третий Рим, закладывались в основу русской цивилизации. Насчёт этого были достигнуты успехи.

Последнее, ещё раз говорю, по поводу этих различных вариантов развития – крепость, спрыгнуть на Титаник, ковчег и мировая держава, пробегающая идея развития. Вы знаете, есть же сейчас вполне конкретный проект мировой глобализации, который выдумал господин…

Буренков А.В.: Владимир Евгеньевич, пожалуйста, вопрос.

Хомяков В.Е.: Нет, первый вопрос был совершенно понятен – при отсутствии идеологии чего стоит технология. Первый вопрос. Второй вопрос, можно ли призывать к повторению и усовершенствованию СССР, если СССР всё-таки распался, значит была внутренняя слабость. Почему не брать также все предыдущие эпохи? Третий вопрос. Извините, есть 2 варианта всего – либо это будет мир глобализатором, которые они сейчас сильно строят через мировой хаос. Либо это будет многополярный мир. Опять-таки, я прихожу к тому же, я немного шизанутый на идеологии человек, как Катон сказал, помните – «Карфаген должен быть разрушен». Я говорю – нужна идеология, без неё никак. Без идеологии, на мой взгляд, любые идеи, любая схема развития в будущем в многополярном мире, если он сложится, ставит на России крест, просто крест – отсутствие идеологии. Не кажется ли вам, что я всё-таки прав?

Буренков А.В.: Пожалуйста.

Крупнов Ю.В.: Мне прежде всего кажется, что русский человек, как известно, широк, поэтому может обосновать всё что угодно, лишь бы ничего не делать. На мой взгляд, этим прекрасен русский человек по-своему, вы прекрасно это отображаете, Владимир Евгеньевич. Идеологии нет, поэтому технические ваши проекты, хотя, скажем, проект №1 – семья с 3-4 детьми как норма, я бы не назвал его техническим или личностным и так далее. Но не буду спорить, просто, на мой взгляд, да, нет идеологии, пока это не идеология, значит, ничего не делаем, сидим, ждём идеологию.

Теперь второй момент. Вы, к сожалению, на мой взгляд, для меня повторяете то, что самое слабое сегодня в позиции России. Первое, это вообще какая-то особая реакция, любовь ко всем этим ужасным глобалистским проектам и так далее. Говорят – вот там перезагрузка, рецепт обнуления, пятое-десятое, Шваб, туда. Какая разница с этим Швабом, я не пойму. Чего на него все запали? И вот сидят, пережёвывают – день ТВ, другие ТВ, все сидят катасонов пережёвывают, рассказывают, какие страшные эти глобальные империалисты. Конечно, страшные, чего обсуждать? Чего мы-то делаем? Они хоть так делают, другие так. Мы чего делаем? Я говорю – надо делать. В этом плане меня немного пугает вот этот вопрос идеологии, потому что, я повторяю, это, на мой взгляд, означает обездвиживание России, потому что идеология в полной форме появляется потом, она оформляет действия. Наши русские первопроходцы, которые дошли до Тихого океана за полвека, о чём все мировые географы пишут в восхищении, не понимают, как это произошло – страна вчера европейская, условно, в географии стала евразийской за 50 лет, там XVI – XVII век. Что они взяли, они занимались хренотенью всякой? Они практически преобразовывали мир и Россию, выходя к Тихому океану. Я уже не говорю про конкретные территориальные приобретения и так далее. Эта практика.

Дальше тоже самое. Хорошо. Москва 3 Рим, некая идеология. Мне очень она нравится и прочее, но я сейчас не хочу её обсуждать. Но, смотрите, за этим принцип трансляции империи, то есть Иван Грозный себя в итоге до Августа Цезаря провёл свою родословную, что Россия единственная, кто отвечает за мир и так далее. Но до этого колоссальное сосредоточение в течение 1,5 веков и с Василием третьим, соответственно, Иван уже продолжив это. А монах сформулировал эту идеологию. Но это не значит, что пока он не сформулировал, Россия не начинала двигаться к централизованной державе. Андрей Боголюбский переносил столицу из Киева, по сути, в Владимиро-Суздальскую Русь, переносил эту столицу не имея идеологии. Да имел он идеологию, Божью матерь нёс, так сказать, ещё есть сказание соответствующее. Но идеология эта была такая, что вот он взял и передвинул мир к этим непонятным лесам, возникла потом Московская Русь, московская государственность и Россия в современном смысле. Если бы Андрей Боголюбский сидел и ждал, когда Владимир Евгеньевич Хомяков сформулирует идею переноса столицы из Киева в Северо-Западную, Северо-Восточную глушь, глухомань, то, боюсь, мы бы до сих пор где-то там обитали в причерноморских степях. Поэтому действия рождают идеологию, не надо преувеличивать значение идеологии, это интеллигентская ошибка, которая очень дорого стоит стране в её слабости сегодня.

Другое дело, совсем другой вопрос, что государство отказывается от идеологии. Мы это в «Ноевом ковчеге» Писарев и его команда, сообщество в Екатеринбурге прекрасно это всё продвигает уже почти 20 лет совершенно правильно. Это другой вопрос, что мы государство должны заставлять формулировать тезисы, но в основе всё равно действия.

Последний момент. Понимаете, там делить социализм, пятое-десятое, понятно – троцкисты, мировая революция, Сталин и прочее. Всё это, конечно, интересно по-своему. Но, на мой взгляд, это не имеет никакого отношения к реальной истории, потому что Сталин был среди Троцкого, среди Ленина. Да, вот они вместе сидели за столом и сидели. Конечно, вот так получилось, слава богу, поэтому мы и живы до сих пор. Но вопрос опять – не надо это всё делить рафинировано, как в магазине – вот эти конфеты такие, вот эти конфеты такие. Нет, это единая конфетная фабрика.

Поэтому давайте не будем здесь чистоплюйством заниматься. Другие, наоборот, скажут – с чего развалили, начали разваливать СССР? Был прекрасный социализм ленинский, а дальше пришёл ужасный сталинский. Другие говорят – нет, пришёл прекрасный сталинский, но до этого был ужасный Троцко-ленинский и так далее. Замечательно, но это, главное, не историческая правда, а главное отрицать Советский Союз.

Последний момент. Вы совершенно меня неправильно воспроизводите. Ещё раз повторю, во-первых, я не предлагаю технические проекты в узком смысле, хотя техника очень важна, ещё раз отсылаю к Филатову. Важнейшая мысль, в прошлый раз он сказал про нашу техническую отсталость – без техники мы ничто, это надо понимать. Всё должно в технике преображаться и материализоваться. Но я не говорил, что Советский Союз хорошо, а история России плохо. Наоборот, я говорю – 1 200 лет минимум это единая непрерывная история. Я горжусь каждым кусочком этой истории. Иногда мне стыдно за кусочки этой истории и так далее, в том числе в Советском Союзе. Но это наша единая история. Сегодня, если Путин тоже не скажет это в итоге жёстко и не прекратит свои антисоветские высказывания, то будет очень плохо всей стране, понимаете. Церковь русская православная. Поэтому я и говорю, что 1 200 лет непрерывной великой истории, я не говорю, что Советский Союз – это хорошо, а остальное – плохо. Конечно, как мы можем мир представить без романовской России, доромановской, рюриковской и так далее. Да ни как, о чём тут говорить? Я даже это не обсуждаю, это моя 1 200 летняя колоссальная история, которой я просто восхищаюсь, просто меня восторг охватывает. Как можно говорить? Но я при этом не говорю, что петровское время плохое, давайте его вырежем, то время плохое, давайте вырежем.

Буренков А.В.: Вырезать ничего нельзя, как вы понимаете.

Мужской голос: Заканчиваю, последний момент. Недавно с батюшкой одним в эфире спорил. Он говорит, что Советский Союз – это дьявольский период, романовский – дьявольский, Пётр I – это просто дьявол во плоти. Я говорю: «Батюшка, вы где остановитесь?» О чём говорить, это конечно, просто отрицание нашего существа, нашего бытия и так далее. Мы такие, да, где-то часто ужасные, дальше можем и убивать краснопузых, и краснопузые нас могут убивать, как в Антоновском мятеже. И расправа страшная, да, не надо доходить до этого. Кто в этом виноват? Мы все и виноваты, давайте поэтому творить и делать миропреобразовательные действия.

Крупнов Ю.В.: Вы, возможно, меня неправильно поняли. Просто я говорю, я мыслю как технарь. Есть определённый алгоритм, есть техническое задание, потом техническое предложение, потом технология реализации. У нас есть технология реализации, по-моему, это нелепо…

Буренков А.В.: Подготовитесь и можете слово взять, выступить. Сейчас ближе к вопросам, давайте держаться регламента принятого. Я хочу только замечание сделать одно, ремарку к докладу Юрия Васильевича. Я успел записать 10 тезисов главных миропровительных проектов, миропреообразовательных. Я вам скажу, что я их все рассматриваю как идеологические – курс семьи. Если последовательно проводить, эту неделю очень много идеологических вопросов возникнет. Здоровая пища – если это проводить в действие, то, безусловно, выйдешь на потребкооперацию, сбытовую и итак далее, вопросы собственности, которые, Татьяна Александровна, будут подняты, собственности на землю особенно. Возможно ли вообще, чтобы транснациональные корпорации, а наши аграрии такими становятся, прокормили нас здоровой пищей? Нет, конечно, они внедряют современные западные технологии, перейдут к генно-модифицированному питанию и так далее.

Экологическая среда, русский лён – это действительно нечерноземное наше идеальное условие имеет для производства льна и конопли, которая вообще запрещена из-за наркотических дел. И так далее. Усадебные города, мы называем это одноэтажной Россией проекты. Это чистая идеология и так далее. Просто у Юрия Васильевича концепция с конца начинается. Если мы, я в своих статьях пишу, как и вы, Владимир Евгеньевич, много про идеологию, которая определяет принципы организации, цели и так далее. Дальше выходишь на эти проекты, о которых Юрий Васильевич говорит, это преобразовательные проекты на своей территории, что очень ценно. Не ставится задача преобразовывать всё человечество и на кого-то работать.

Сейчас, пожалуйста, просится Филатов Анатолий Сергеевич вопрос задать. Я попрошу, коллеги, давайте, Юрий Васильевич, сэкономим много времени – вопросы без длинных вступлений подготовительных. Потом каждый может включиться в дискуссию. Пожалуйста, Анатолий Сергеевич.

Филатов А.С.: Спасибо, Александр Васильевич. Я как раз хотел чисто на вопросе сосредоточиться, буквально 2 слова – поблагодарить Юрия Васильевича за очень интересный доклад. Я отметил несколько значимых положений, о которых хотел бы потом высказаться. Некоторые спорные моменты, на них тоже я обращу внимание. А сейчас вопрос. Первый, Юрий Васильевич, каким определением цивилизации вы пользуетесь? Вы неоднократно использовали понятие «цивилизация», это ваш один из основных исследовательских инструментов в рамках данного доклада. Второй вопрос, вытекающий из этого, как вы определяете русскую цивилизацию, каковы её отличительные особенности? Потому что известно определение Николая Яковлевича Данилевского, но он говорит о славянской цивилизации, о славянском культурно-историческом пути, хотя они бесспорно созвучны с русской цивилизацией. Есть достаточно расплывчатое, кстати, определение евразийца, больше, по сути дела, сложно найти. С какого времени начинается русская цивилизация? Каким образом вы вписываете советский проект в контекст русской цивилизации? Потому что вы там ссылались на Кару-мурзу, он советскую цивилизацию рассматривает как самостоятельный особый тип. Вот 2 моих не больших вопроса по этой проблематике. Спасибо.

Буренков А.В.: Пожалуйста, Юрий Васильевич.

Крупнов Ю.В.: Спасибо. Во-первых, конечно, есть классическое противопоставление культуры и цивилизации, это одно. Оно в данном случае меня мало интересует. Для меня цивилизация – это, соответственно, организационная форма, которая задаёт культурный сдвиг всего человечества. В этом смысле цивилизация – это не некий набор признаков, скажем там, о России, Руси и так далее. А это именно то, что постоянно задаёт возможности для всего человечества. Россия в этом плане много раз это делала, соответственно, уже в ближайшее время, я уверен, ещё раз задаст это задание всему человечеству – культурный прорыв, это и будет выступать как цивилизация. То есть цивилизация – это не морфологическое образование, не некая просто ставшая величина, которую можно классифицировать и переписывать. Цивилизация – это способность задавать культурный опережающий сдвиг и ход. В этом плане для меня советская цивилизация, это по Каре-Мурзе, очень уважаемому Сергею Георгиевичу выдающемуся человеку.

Я во многом считаю себя его учеником, признает он или нет, другой вопрос. Но я, безусловно, ему страшно благодарен и очень уважаю. Но я не вижу у него какого-то особого противопоставления и отрезания истории. Для меня советская цивилизация – это форма существования русско-российской-евразийской цивилизации. Я всё-таки бы не говорил «русская цивилизация» в каком смысле? Для меня «русская цивилизация» отличное определение, но для того, чтобы уйти от ненужных вопросов, я бы это называл русско-российской цивилизацией. Тогда бы, мне кажется, мы не стали бы по пустякам по ерунде всякой заниматься. Русские для меня не нация, не этнос, русский сверхэтнос и так далее. Это отдельный вопрос. В этом плане для меня очень важно, что вот эта русскость, это как раз функция вот этого 1200-летнего движения. То есть это невозможно описать не этические, невозможно как-то кого-то отбортануть и так далее. Сегодня, например, с моей точки зрения, это наше задание – русскость невозможна без восстановления и даже расширения связей с Центральной Азией. Вот как пример. Там какой-нибудь Холмогоров наш русский националист, так называемый, кричит, что Крупнов хочет продать Россию таджикам, буквально цитирую. Бог с ним, чего он там кричит. Но смысл в чём? Я, например, утверждаю, что нам нужно не забыть те островки, ещё оставшиеся этой русско-советской-российской цивилизации, которые остались просто в том же прекрасном Таджикистане, в Узбекистане, я уже не говорю про Казахстан и так далее. Нам даже дальше надо идти, нам нужно не сапоги мочить в Индийском океане, а нам нужно выходить на пляжи Индийского океана вместе с афганцами, персами, пакистанцами и индусами. В этом смысле для меня это ключевой вектор, это и русский вектор.

Кстати, у американцев ряд исследователей так и пишут – русский вектор, обозначая это русской перспективой. Я полностью это принимаю – русская перспектива. Да, но русская не с точки зрения какого-то вот этого национализма этих товарищей типа Холмогорова и прочие. А русская с точки зрения 1 200 лет великой истории, в том числе советской со всеми там 15 республиками и всем социалистическим лагерем, 16-й республикой Болгарией так далее.

Поэтому вопрос для меня вот этой русскости/нерусскости, он не в плане этноса и национализма, не в плане кого-то отсечения, а в плане того, в чём наше задание. В конце концов, просто по территории давайте не будем забывать, пожалуйста, тут уж кому не нравится Советский Союз, давайте возьмём территорию Российской империи. Кому не нравится Российская империя, давайте возьмём территорию полную Советского Союза. Это и есть историческая территория России, не Российской Федерации, не РСФСР, а России. Поэтому я цивилизацию в том числе территориально соотношу с этим. называю её русской, не забываю российскости как таковой, соответственно, евразийской.

Буренков А.В.: Спасибо, Юрий Алексеевич. Очевидно совершенно, что мы не уйдём от одной из тем круглого стола в будущем, что такое русский народ, русская цивилизация, русско-славянская, славянская и так далее. Всё-таки опираться надо на явления, существующие реально в истории. Поэтому обязательно одну из тем посвятим этому вопросу.

Татьяна Александровна, вы хотите выступить?

Сенюшкина Т.А.: У меня вопрос. Насколько я правильно поняла у нас, началась ваша лекция с апелляции к действиям, идеологический контекст здесь неоднократно уже подчёркивался. Вопрос у меня следующий. Как известно, есть классическая схема – действие опирается на мотивацию. Мотивация определяется на ценности. Или наоборот – мы начинаем с ценностей, на основе ценностей у нас выстраивается мотивация, мотивация приводит нас к действиям. В этой связи у меня вопрос с воспоминанием Панарина Александра Сергеевича. У него есть такая работа «Народ без элиты», где он показывает, что ценности разные у элиты и у народа. Но это он писал в 90-ые годы, никто не знает, как сегодня бы Александр Сергеевич охарактеризовал современную ситуацию, отношения между правящей элитой и народом. В этой связи как вы видите ценности народа нашего на современном этапе и ценности нашей правящей элиты. Насколько они совпадают, или они не совпадают. Есть ли между ними какие-то различия. Потому что действия, которые предпринимает правящая элита, иногда сложно их объяснить с точки зрения ценностей нашей цивилизации, нашего народа.

Крупнов Ю.В.: Понял. Сначала всё-таки, Татьяна Александровна, я бы обратил внимание, это естественно для дискуссии, обратил внимание, что вопросы мотивации и ценностей в отношении действия и деятельности – это психологическая теория деятельности, там Леонтьев и так далее. Это очень ущербная теория, где психологи под себя её подстроили, под свою неспособность в ХХ веке как-то продвинуть психологию после фундаментальных психологов XIX века. Они вот эти мотивации придумали, пятое-десятое.

Для меня, поскольку я, кстати, отсылаясь к Булгакову и к его критике Маркса, где я с ним согласен, для меня действие и деятельность – это вопрос, грубо говоря, отправления личности. У личности там ценности, мотивация, ещё 500 всяких вещей. Но для начала личность – это кусочек Бога, мой «эратео». В этом смысле личность для меня каждый, в нём есть зародыш личности, вот этот кусочек Бога, соответственно, каждый человек предназначен для какого-то одного великого действия. Другое дело, что, к сожалению, по разным причинам мир ущербен от того, что эти действия очень часто, к сожалению, не реализуются, много людей просто не выделывают себя, вспоминая Ильенкова – не выделывают себя в личность. Поэтому я бы всё-таки уходил от этой психологизации. Это на мой взгляд, очень слабое представление о деятельности. Я больше придерживаюсь в полной мере представление о деятельности Шедровицкого, Алексеева, Зиновьева, там разные достаточно представления. Мыследеятельностный подход, мне кажется, он, конечно, не сопоставимо мощнее и правильнее, чем вот этот психологизированная теория деятельности наших психологов. Это вот просто мне очень важно, потому что я в этом смысле деятельник, призываю к действию. Для меня вопрос теории деятельности. И вообще, с точки зрения мыследетяльностного подхода, то деятельность существует в своём воспроизводстве предельных оснований. Допустим, если брать Зильбермана и его «Материю русского коммунизма», он говорит, что русская цивилизация в своём основании, она интересна тем, что она всё время работает на идеал не имеющий пределов, на абсолют деятельности. В этом смысле есть божественная деятельность, человечество её, естественно, не может повторить один к одному, это нет вопросов. Но при этом проблема России, хорошее и плохое, великое в этом, что Россия всё время действует богоподобно, в том смысле задавая полный предел. Для великих свершений нужна мощнейшая государственность в 1 000 раз больше чем сегодня и так далее. Дальше, переходя к Панарину. Я очень уважаю и с удовольствием читал книги, уважаю.

Но мне кажется, вот эти все игры с разделением народа и элиты, они очень вредные. Это элитаризм, который был вдвинут с 20-30 годов прошлого века в философские и социологические работы западные, кстати. Этот элитаризм, который начинает членить и отделять, он просто крайне вреден, потому что вместо проблематики государственности, которую нам ни в коем случае нельзя не то, что потерять, а даже просто ослаблять и так далее. Он приводит к такому противопоставлению, по сути, есть какое-то население и есть власть, если по-простому, убрать все эти красивые слова.

Дальше. Население хорошее, оно всегда хочет хорошего, а власть, смотрим, обжирается, обнаглела и так далее. Но если взять ситуацию, когда был разрушен Советский Союз. Вы меня извините, это было абсолютно народное сточки зрения массовости действие, и именно научно-техническая интеллигенция прежде всего, которая говорила, как ей плохо живётся в НИИ, которых очень много, где никто ничего не делает и так далее. Она поддерживала Ельцина и так далее, весь этот московский национализм, как я это называю. Потом она тут же получила уже в 1993 году, а к концу 90-ых её забыли. Но в этом смысле это всё сегодня. Сегодня, я бы так сказал, проблема Путина, что он слишком любит российское население. Проблема Путина, он очень отзывается российскому населению, потому что он плоть от плоти российское население. Если он не начнёт воспитывать российское население и тащить его вперёд, то будет очень плохо. И мне плевать, что есть воры какие-то, есть еще чего-то. Всё это можно как угодно – поставьте любого. Пойдите по улице, поставьте нашего нормального российского обычного обывателя и так далее – будет в пятьсот раз больше воровства и всего остального. Поэтому нечего на зеркало пенять: власть – это предельное зеркало населения. Нечего на зеркало пенять, коли рожа кривая. Поэтому для меня этой проблемы – элиты населения, народа и так далее – вот этого не существует. Давайте воспитывать власть, а власть должна, обязана воспитывать народ.

Буренков А.В.: Всё, понятно, спасибо, Юрий Васильевич. Есть еще вопросы? Юрий Лукьянович, пожалуйста.

Воробьев Ю.Л.: Уважаемый Юрий Васильевич, спасибо за широко развернутую программу, видимо, вашей партии как систему грандиозных проектов. Сегодня я в дискуссии пришел к мысли, что как глубоко пустил корни немецкий идеализм в сознание наших интеллектуалов – и Фейербах, и Маркс. Забыли о Фихте: «Действовать, действовать – вот для чего мы существуем!» Но возвращаю ваше сознание на рельсы материалистического понимания. Любые вот эти грандиозные проекты останутся красивыми буквами на листе бумаги, если не будет определен субъект исторического действия. То есть на Ваш взгляд, Юрий Васильевич, кого Вы считаете на данном этапе развития России подлинным субъектом исторического действия? Это один вопрос. Здесь говорили о народе. Конечно, сразу возникает ассоциация с понятием народа. Я хочу, чтобы Вы не переходили на рельсы «Народ – решающая сила в истории». Так вот, я считаю, что народ сейчас, наш народ, русский народ особенно, находится в стадии если не обскурации, то полной социальной пассивности. Трудно найти сейчас пассионария. Они как бы уступили место обывателям, которые смирились с понятием «хлеба и зрелищ», и этого довольно, так вот, ответьте, пожалуйста, для меня, для уяснения, кого Вы считаете субъектом исторического действия, и как разбудить «энергию народного духа», как говорил Данилевский, энергию вот действительно нашего народа? Или мы будем находиться в таком плачевном состоянии? Спасибо за внимание.

Крупнов Ю.В.: Спасибо большое. Я бы начал все-таки с немецкого идеализма. Я напомню, что немецкий идеализм породил великую русскую литературу, между прочим. И в этом смысле немецкий идеализм – это, конечно… Ну и того же Маркса с его одиннадцатым «Тезисом о Фейербахе». Поэтому немецкий идеализм – это, конечно, такой фундаментище, где быть обвиненным в том, что ты где-то там около него находишься, – это великая честь и награда. И я в этом смысле идеалист – более того, немецкий идеалист. В какой части? В части прежде всего Фихте. Вы правильно совершенно сказали, что Фихте – он что, как его главное утверждение с его идеологией «дело-действие»? Что кем себя помыслишь, тем и будешь. Поэтому я, конечно, в этом плане – потому что я считаю, что объективные причины, пятое, десятое – это всё здорово, мы должны учитывать, мы же должны быть трезвыми практичными людьми, и мы такими, здесь все сидящие, и являемся, – но главное, кем ты себя помыслишь. И вот в этом плане – перехожу к сути Вашего вопроса, ответ на него мой следующий – что я Вам открою тайну, очень важную (прошу здесь прервать видеозапись, это будет чисто тайна просто, так сказать, военная тайна), что субъект в данном случае Александр Васильевич и организует сейчас, собирая наши посиделки, вот третьи уже посиделки. Поэтому это военная тайна, потому что это очень опасно, потому что в результате обмена идеями, критики взаимной, эмоций и, безусловно, огромной подпитки от интеллектуального ресурса (вот я уже ее получаю здесь и теперь, и в прошлой лекции, и так далее, и смотрел Расторгуева и прочее), то, в принципе, это, на мой взгляд, и есть реактор, если хотите, -реактор, который задает субъект. Без выработки все равно, так сказать, видения, видения, которое очень сложно совмещает очень разные позиции, но при этом не эклектически, а системно, и так далее, – без такого видения ничего не будет. Мы его здесь и вырабатываем, на самом деле. Вот и всё. Мы и есть кусочек субъекта.

И второй момент, с точки зрения, я бы сказал, как бы такой материальной части субъекта (если можно так сказать, в кавычках, во многом), деятельностно-материальной, то, конечно, это, по сути, представители инновационного передового образования, самого разного – высшего, дошкольного, среднего, дополнительного, профессионального и так далее – то есть там, где люди задают через образование напряжение, связанного, этого образования, с передовыми промышленными системами и с передовой наукой. То есть наука, образование, промышленность в связке – кто это может хоть как-то держать, худо-бедно, но как-то держать, – это и есть материи субъекта российской миропреобразовательной деятельности, которую мы здесь с вами, на самом деле, и вырабатываем. И Александр Васильевич в прошлый раз, я напомню, – он в конце, по-моему, предыдущей нашей сессии сказал: «Но есть еще суд истории. А вот как перед судом истории?» Я просто продолжу и скажу: но есть еще и божий суд, так сказать, поимо суда истории, и так далее. Поэтому мы здесь и находимся. Вот мы сидим, на нас все смотрят – наши великие гении, великие святые, Господь на нас смотрит – что мы тут делаем, куда чего. Поэтому от того, чтобы мы видение выработаем, и будет такой субъект. А огромное количество беззаветно гениальных преподавателей, ученых и промышленников у нас в стране в своей массе есть. Многие, кстати, умотали уже, пока временно, за границу и так далее. У нас есть эта материя. Нужно это, как в лазере когерентным излучением собрать и направить на новый цикл великих достижений России. Спасибо.

Буренков А.В.: Юрий Васильевич, у меня тогда вопрос в связи с этим. А вы признаете понятие «государствообразующий народ»?

Крупнов Ю.В.: Я, безусловно, за это понятие и все время его отстаиваю, в том числе практически, когда национальная концепция, которая лет семь назад начала разрабатываться, и я, безусловно, выдвигал этот тезис и так далее. Но этот тезис – он, на мой взгляд, требует теоретического рассмотрения, потому что ни в коем случае нельзя убирать из пространства русских, в том числе, я бы даже так сказал, как почти этнос, и, безусловно, людей, которые себя называют русскими, которые идентифицируют себя с русскими, которые, на худой конец, в переписи населения четко говорят: «Я русский». А с другой стороны, «русский» – это, конечно, значительно более широкое понятие. Но государствообразующий народ – русские, и здесь, по-моему, даже спорить не о чем. Мне кажется, это искусственное противопоставление. Я это выдвигал, и это было еще семь лет назад, и спорил со всеми нашими товарищами, которые говорили, что этот тезис – он будет обижать другие народы в России. Конечно, нет. Наоборот, это тезис, который защитит другие народы России. Поэтому я за этот тезис, я сам русский, на всякий случай, сам русский. И, конечно, в этом смысле все прекрасно понимают, все народы, что если государствообразующий народ будет продолжать хиреть, то будущего у России, у них тоже, никакого нет.

Буренков А.В.: Тогда получается, что субъектом исторического действия исторически является государствообразующий народ, который, опять же, по теории Данилевского, на определенном этапе создает гражданскую политическую нацию, в которую уже входят и граждане других национальностей. Просто у Данилевского стройная концепция на этот счет есть.

Крупнов Ю.В.: Я знаю эту концепцию. Мне она кажется немножко уже не отражающей проблематику. Почему – потому что он делал другую задачу, гениальную и важную, Данилевский? он показывал, что нет одной какой-то цивилизации, а все цивилизации, какие есть, – они разные, и они самобытные, самостоятельные и прочее. У него это главная задача была, поэтому типы цивилизаций (это как я понимаю, я не специалист по Данилевскому, просто как я понимаю)… а дальше уже вопрос внутри- не внутри – это уже сложно. А сегодня у нас, на мой взгляд, не надо ставить вопрос про русских как таковой, понимаете? Надо зафиксировать, что русские – государствообразующий народ, а главное – нужно государство образовывать. То есть у нас проблема не в том, что мы не зафиксировали это в Конституции сейчас и так далее, а проблема в том, что мы пока государство наше не образуем. А вместо государства непонятный кисель. Поэтому я бы все-таки шел от идеологии «дело-действие».

Буренков А.В.: Понятно, спасибо. Есть желающие еще вопросы задать?

Воробьев Ю.Л.: Да-да. Я хочу уточнить. Во-первых, я позволю с Вами не согласиться, что государство является субъектом исторического действия. Оно само есть организация, которая выражает определенные социальные слои, группы, касты – как угодно можно назвать. Поэтому здесь надо думать над субъектом исторического действия.

Крупнов Ю.В.: Я не говорил, что государство – субъект исторического действия.

Воробьев Ю.Л.: Это слишком абстрактно.

Крупнов Ю.В.: Я так не говорил, я так не говорил просто.

Воробьев Ю.Л.: А я все-таки… второй вопрос. Юрий Васильевич, вот как разбудить энергию масс, народных масс? Потому что даже если отдельная организация, пассионарий, начнет преобразования, то без опоры на народный дух, о чем говорит Данилевский, ничего нельзя сделать. Поэтому, действительно, вот сейчас с нашим народом происходит очень странная позиция, предположение – действительно, обскурация. Ничего его не интересует в массе своей, кроме хлеба и зрелищ. Вот как его повернуть в сторону духовного потенциала, пробуждения самосознания, пробуждения энергетики? А уже, действительно, вот тот пассионарный класс, или группа людей, авангард, которая увлечет народ к своим целям, идеям, – она, действительно, решит все грандиозные проекты. А так, мы будем «шорох орехов», поговорим, и народ безмолвствует, народ молчит. Спасибо.

Крупнов Ю.В.: Знаете, мне режет слух, если можно, режет слух просто то, что Вы говорите, начиная с простых вещей, простых – в смысле фундаментальных. Вот Вы, например, говорите: «Народ безмолвствует». Вы знаете, великий Пушкин, когда, соответственно, писал эту фразу в своем великом «Борисе Годунове», – он имел в виду совершенно противоположное, чем обычно говорят те, кто, видно, не читал это произведение ни в школе, ни потом, потому что как раз народ безмолвствует от ужаса и отказывается поддерживать те злодеяния, которые происходят на его глазах. То есть безмолвствие народа – это, по сути, приговор. Поэтому использовать эту фразу, «народ безмолвствует», в этой ситуации – на мой взгляд, просто не понимать Пушкина, а Пушкин – наше всё неслучайно. И дальше всё у меня плывет – не только это, а всё плывет, потому что кого там будить? Понимаете, сразу возникает вопрос, что мы с вами какие-то декабристы, которые должны разбудить Герцена, то ли еще кого-то, понимаете, мы такие демиурги и прочее. Мы, во-первых (по крайней мере, кого я здесь вижу), часть народа. Но я не стал бы нас отделять от народа под идеей элиты – что мы элита, вот мы здесь собрались, а там вот бедное население, такое всё обытовленное, только колбасу хочет и так далее. Я так не считаю и не вижу. И в этом смысле я считаю, что мы тоже народ, часть народа, и тоже во многом ленивые часто (я про себя говорю), туповатые, и так далее, и тому подобное, и тоже желающие материальных благ. Ну конечно, а как же, как по-другому! Мы такие вот, да.

Но вопрос-то не будить, а вопрос тот: русский человек – он в этом смысле очень трезвый человек, он с наличием идеала беспредельного, абсолютного идеала и так далее, божественного, по сути, действия. Русский человек – очень трезвый человек, и он ерундой заниматься не станет. Давайте ему предложим то, на что он готов будет заложиться. А если мы это не можем предложить, а будем обсуждать опять Швабов Клаусов, еще кого-то, страшных Байденов и прочих противных гадов и прочее, всё, а сами ничего не можем предложить, ну тогда и не надо трогать вот этот самый русский народ. Поэтому, заканчивая, я прошу прощения, я очень маленькая частичка, ничтожная частичка, но я тоже русский народ. Меня не надо будить. Мне надо чуть-чуть поумнее быть, по-добросовестнее, по-настойчивее в своей работе, как каждому из нас, я думаю. Давайте не будем какими-то вот этими псевдореволюционными, пользоваться настроениями, понимаете? Народ умнее всегда! И «народ безмолвствует»… Это будет высшая награда, если народ поймет: «Елки-палки, вот ведь дело люди говорят», ничего не скажет, не прокричит. Мы не эти… Нас научили в самолете аплодировать европейцы и американцы при приземлении. Мы не эти, мы не аплодируем, ничего, но мы всё фиксируем, всё сечем, как говорится. Поэтому не надо никого будить. Давайте дело ему предложим, большое русское дело, новое, современное и так далее, – в частности те проекты, которые я называл, – и русский народ потянется и вперед пойдет. Вот не надо его будить! Спасибо.

Буренков А.В.: Просто Юрий Васильевич не разделяет точку зрения, что народ спит и ничего ему не надо. Если будет предложена достойная программа и начнет претворяться в жизнь, то соделатели, делатели найдутся. Так я Вас понял, да?

Крупнов Ю.В.: Да, всё так, да.

Буренков А.В.: Татьяна Александровна, пожалуйста.

Сенюшкина Т.А.: Вот я бы хотела вернуться к этой проблеме государства как субъекта действия. И второй аспект – по-моему, мы переходим уже в плоскость политических технологий, потому что, к примеру, сформулирована идеологическая концепция, она структурирована хорошо, есть уже понимание, что нужно как-то подключать субъект или акторов, как мы говорим в политологии. Вопрос возникает в том, чтобы это не было очередной утопией или каким-то идеализмом, который сегодня все ругали, хотя тоже хотелось бы отметить, что идеализм и материализм – это тоже постановка вопроса Марксом об основном вопросе философии, и мы продолжаем действовать в этой марксистской парадигме, потому что, скажем, кроме Маркса, никто этот вопрос в таком классическом виде не формулировал. И вопрос в том, что нужно ли нам сегодня опять всё втискивать в рамки идеализма и материализма. Я считаю, что нет, потому что тот же самый Фейербах говорил о том, что «идя назад, я с материалистами, идя вперед, я не с ними», и Фейербаха, допустим, можно сегодня в контексте антропологии рассматривать (это как бы просто к вопросу о дискуссии).

А у меня следующий вопрос. Вот эта тема отупления народа, оглупления народа – она часто очень возникает. Почему? Потому что речь идет о государственной политике – в информационной сфере, в средствах массовой информации. Государственные средства массовой информации – возьмите телевидение, радио – доступные нам. Там, конечно, много и негосударственного всего, тот же самый интернет. Что здесь происходит? Какая политика реализуется, и на что она направлена? Сегодня вспоминали мы советский период. Вспомните телевидение, радио советского периода – сколько там было ознакомительных передач, образовательных, как поднимал Советский Союз уровень своего населения, уровень культуры. Что сегодня происходит? Какие идеалы нам транслируются? Какую культурную модель нам сегодня предлагает та же самая государственная информационная политика через средства массовой информации? По-моему, она действительно способствует оглуплению народа. Если человек хочет как-то держаться на уровне, или это то поколение, которое еще получило основы культуры и образования в Советском Союзе, или это молодежь, которая прикладывает усилия сегодня, чтобы как бы вытянуть интеллектуальный и культурный уровень, хотя в целом технологии работают на понижение этого уровня, и опять же, мы будем упираться в поколенческие измерения этого вопроса.

И вот главный вопрос у меня в этой связи: а вот при помощи каких политических технологий – то есть какие конкретные механизмы в сфере, допустим, государственного управления Вы видите для реализации своей идеологической концепции для того, чтобы вот эта, скажем, структура, красиво выстроенная Вами, – она органичная достаточно – для того, чтобы она заработала? Вы апеллируете к народу. Хорошо, народ подтянулся, субъект у Вас есть. А дальше каким образом при помощи государственных механизмов вот этих целей достигнуть, которые Вы формулируете? И еще хотела бы вернуться к вопросу, который я Вам задавала уже, но не услышала ответа. Вы говорили о монархистах, социалистах и либералах. Как их объединить в одной политической системе, современной российской, и, если у каждой из этих сил была своя версия государства, своя версия государственного управления – допустим, монархическая версия государственного управления очень красиво прописана, к примеру, Победоносцева, – где она сегодня? Ее нет фактически. Версия государственного управления социализма. Можно сказать, что нашей государственная система – она очень инерционна. Там, кстати, от социализма очень много осталось в самой системе государственного управления. Ну и либеральная модель, да. Если Вы признаете, что она должна быть представлена в политической системе, то как это всё объединить в самой системе государственного управления, эти три модели, которые, на мой взгляд, – они принципиально различны?

Крупнов Ю.В.: Я понял. Татьяна Александровна, на самом деле, Вы знаете, по государственным механизмам, я назову один механизм, который должен быть, но сначала скажу, что у нас такая счастливая ситуация (и, с другой стороны, очень обидно из-за этого), что у нас, в принципе, как в Греции у Чехова, всё есть, понимаете? То есть у нас всё есть. У нас какие механизмы? Что у нас в стране с точки зрения государственных механизмов… У нас есть институты развития. Вот недавно была создана комиссия, ее возглавил Козак по международному развитию. То есть уже, по сути, вот оно, готовое поприще на миропреобразовательных проектах, да? Очень серьезная комиссия, куда, по сути, входит второе правительство. У нас в Правительство пришел налоговик, который прекрасно собирает налоги, цифровизирует всё, скоро этим сбором налогов всё государство у нас разрушится, так сказать, от того, что очень хорошо как раз работает, и так далее. То есть у нас всё есть. Проблема, чего нет, – это нет видения, и нет, конечно, – у нас инерция вот в этих во всех 80-х годах перестроечных, всех этих «построить капитализм», «построить рынок», антисоветизм.

Вот эта вся каша в головах – она не дает механизму вообще работать. Но один механизм, который задал бы смену этой идеологии и всего, – это, безусловно, механизм специального фондирования миропреобразовательных проектов. То есть в этом смысле Центральный банк и новые индустрии, которые будут реализовывать миропреобразовательные проекты, – они, конечно, должны иметь совершенно другой механизм финансирования, и тот же наш Фонд национального благосостояния, золотовалютные резервы должны напрямую туда вкладываться, но одновременно должна кардинально измениться вся денежно-кредитная политика. Вот у нас, собственно, вопрос ЦБ и денежно-кредитной политики, финансовой политики в широком смысле, финансово-валютной политики – это проблема номер один, поскольку она, естественно, душит всё, что можно, последнюю инициативу, и уже она никому не выгодна, ее надо менять. И если правильно будут перенаправлены наши колоссальные ресурсы и будет увеличена та же реальная денежная масса минимум в полтора-два раза и так далее, то это даст колоссальный толчок стране. Вот этот механизм, который уходит от, по сути, currency board, то есть от валютного контроля через доллар США в наши финансовые системы, – вот этот механизм новый, задающий суверенный рубль, – это механизм номер один, дальше всё можно будет сработать. Это про механизмы.

По монархистам, либералам, социалистам. На мой взгляд, достаточно понятна система их балансирования (очень грубо, конечно). Либералы пусть строят гражданское общество и, соответственно, НКО, некоммерческие секторы, и так далее, и тому подобное. Должны звучать разные голоса, они должны иметь возможность подпитки, если эти голоса не являются преступными либо извращенческими. Монархизм – это суть государственности с точки зрения долгосрочных целей, то есть это минимум на 50-100 лет должно быть понимание, куда движется Россия с точки зрения наследственности, преемственности, независимо от наличия государя как такового. Это очень сложный вопрос, мы еще до этого не дошли. Я думаю, дай Бог лет через 20 как-то туда приползем куда-то, хотя бы для понимания. И социалисты – это те, которые работают на перераспределение, то есть это, помимо социальной сферы в узком смысле, но это вопрос удержания более-менее невысокого уровня неравенства, нормального, – скажем, если по децильному коэффициенту, там до 10, а не 20-30, как сегодня у нас в стране, и так далее. Поэтому, мне кажется, можно их правильно распределить. Это сложно, но это нужно, потому что они выполняют всё равно важные функции, без которых наше государство будет неполноценным.

Буренков А.В.: Давайте, наверное, перейдем к дискуссиям, и в рамках их вопросы зададите. Пожалуйста, Анатолий Сергеевич Филатов, включите микрофон.

Филатов А.С.: Да-да-да. У меня вопрос небольшой. Я вот услышал утверждение о том, что государство не является субъектом, и мне показалось, Юрий Васильевич, что Вы с этим согласились. Но разве можно предполагать… Во-первых, есть разносубъектность в обществе, и что значит «лишить государство субъектности»? Государство лишается субъектности тогда, когда оно распадается. А в обществе очень часто отдельная личность становится объектом воздействия государства, и государство однозначно проявляет свои субъектные качества. Вот хотелось бы прояснить Вашу позицию, Юрий Васильевич, как докладчика. Спасибо.

Крупнов Ю.В.: Спасибо. Я возражал против того, что мне приписали, что я считаю, что у нас субъектом всего должно стать государство, всё, то есть у нас субъектом исторического процесса, субъектом российского возрождения должно стать государство. Я с этим не согласен, потому что субъектом все равно является народ, но народ, существующий в государственности – то есть не в государстве, потому что государство можно легко протрактовать как аппарат просто, госаппарат, там конкретные министерства, туда-сюда, – речь, конечно, идет все-таки о русском народе как в этом смысле основополагающем и осуществляющем держание государства, зиждение и развитие страны, и даже мировое развитие, и так далее. Поэтому не государство субъект, а субъект – русский народ, русско-российский народ – я даже специально так скажу, чтобы уйти от чисто могущих возникнуть этнических определений – русско-российский народ, оформленный в государственность, потому что государственность – это форма существования русских во всемирной истории, и она существует уже 1200 лет. Вот мы должны это беречь, это понимать, и нет противопоставлений здесь. Ну не само только государство является субъектом.

Буренков А.В.: Спасибо. Коллеги, давайте, кто хочет выступить в дискуссии?

Ефремов А.В.: А можно я, Александр Васильевич (у меня камера, к сожалению, не работает) два слова скажу, можно?

Буренков А.В.: Ефремов Александр Валентинович, да?

Ефремов А.В.: Да. Прошу прощения, коллеги, у меня камера – включал-включал, так и не включилась почему-то. Во-первых, я должен поблагодарить докладчика, хотя у меня есть некое возражение. Во-первых, Деникин и Корнилов, конечно, не происходили из крепостных крестьян. Корнилов был из казаков, Деникин – сын офицера все-таки, аристократом был Врангель, напомню вам. Потом, конечно, трактовка Маркса, и Фейербаха даже, как немецких идеалистов – это большой вопрос. В-третьих, я, конечно, совершенно не согласен с тем, что Российская Империя была технически зависима от Запада. Если вы посмотрите, то вы легко увидите, какое большое количество русских инженеров работало, например, на немецких фирмах в начале 20 века, вытесняя даже местных инженеров. Российская Империя была вполне довольно развитой страной в научном отношении, и перспективы были очень блестящие.

А в чем я согласен – конечно, в том, что Юрий Васильевич, как и, скажем, уже покойный теперь Отец Александр Шумский, с которым он встречался, уходит от политики полного отрицания советского опыта. Но, с другой стороны, понимаете, советский опыт имел совершенно вещи абсолютно такие неприемлемые. Я даже не говорю про террор, который можно рассматривать как отрицательный… в общем, убивали лучших, обратная эволюция. Но ведь к распаду СССР во многом привела, например, советская национальная политика. Да, русских националистов подавляли, но, как писал Яков Гинзбург «разрешены все национализмы, кроме русского». И в каком-то смысле, конечно, советская власть во всех ее изводах, кстати сказать, в той или ной степени выступала как нерусская. И плоды вот этой ленинской национальной политики мы получаем сейчас.

И немножечко по поводу идеологии. Понимаете, идеология – вещь не механистическая, абсолютно совершенно. И, с моей точки зрения, собственно, в России возможна только одна идеология как некое зауженное продолжение православия. Собственно, православие есть, должно определять, с моей точки зрения, мироощущение, миросозерцание русского человека, ну а политические идеологии должны выходить из него. Вот, собственно, краткая реплика такая. Спасибо.

Буренков А.В.: Юрий Васильевич, что-то ответите?

Крупнов Ю.В.: Нет, я, если можно, буквально одну фразу. Я не буду спорить, я не согласен по поводу оценки советского периода – и про террор, и про русских, которых там унижали – но я хочу сказать, что православие – на мой взгляд, это очень опасный подход, в каком плане? Не в плане, что надо против православия, а просто православие сегодня используется, к сожалению, когда вот называется идеологически, для того, чтобы вышибить как раз антицерковный, якобы даже антихристианский советский период. Поэтому у меня формула такая, которую мне помог Познер сформулировать, поскольку Познер говорит, что у России две беды: это большевики и православие. И у меня четкий подход, такой он антинаучный, я бы даже сказал, такой деревенский (ну, я внук крестьянина и крестьянки). У меня подход такой: кто против большевиков и православия, тот враг России. Вот ни больше ни меньше.

Буренков А.В.: Спасибо, интересная формула. Юрий Лукьянович, Вы хотели выступить, или вопрос?

Воробьев Ю.Л.: Могу несколько слов сказать? Поскольку, действительно, не хочется уходить разочарованным с этого круглого стола в своей позиции. Дело вот в чем: что мы слишком увлекаемся абстрактными понятиями – понятиями «народ» (ну, «государство» – оно более конкретно), и, тем не менее, действительно, если исторически белый экскурс в историю нам говорит, что, действительно, на разных этапах исторического развития всегда движущей силой выступали определенные слои, защищающие свои интересы – вожди племен, руководители каких-то корпораций, как сегодня, элита – определенный авангард. Но не вам мне напоминать слова вождя пролетариата, что есть такая партия, которая изменит положение дел в России. И действительно, она изменила.

Поэтому сейчас, когда мы ставим такие грандиозные задачи изменения состояния России, надо, во-первых, решить две простых, но очень серьезных задачи. Это дать глубокий анализ положению, в котором мы сейчас находимся. Действительно, без анализа, критического анализа положения нашего общества, матушки России, русского народа, который вымирает, нельзя говорить и строить какие-то планы, что всё потихоньку само собой изменится. Поэтому без авангарда, без пассионариев не обойтись. Может быть, действительно, достигнет человечество таких высот, когда весь народ в целом будет одноликой массой и с определенной энергетикой. Вот искусственный интеллект уже, может быть, действительно что-то поможет сделать – из этой индивидуальной личности серую массу, и тогда процесс пойдет в желаемом русле. Поэтому, действительно, сейчас надо ставить вопрос о такой структуре общественных отношений, о такой форме политической власти, которая бы давала возможность широчайшим народным массам развить свои инициативы. Вот вопрос! А по призыву мы будем то, то, то делать.

Это замечательно, программа есть, но кто возьмется за эту черновую работу изменения положения дел? Это не праздный вопрос, это не наивный вопрос, это глубоко важнейший, архиважнейший вопрос современности, особенно тех людей, которые занимаются современным партийным строительством. Я с уважением отношусь к «Партии Дела», но вот личное такое наблюдение – называйте меня обывателем или старым пенсионером, который уже выжил из ума. Допустим, «Партия Дела» – я бы, допустим, вступил в эту партию, если бы было добавлено одно слово: «Партия Народного Дела». Вот именно акцент не на дело, то есть не на деловых людей, которые действительно являются на данном этапе авангардом, но «Народное дело». Это действительно расширение сферы влияния и понимания, участия, как говорил Федоров, в нашем общем деле преобразования не только России, но и мира в целом. Деталь, но, мне кажется, эта деталь была бы очень существенной.

То же самое с программой идеологии. Конечно, я согласен с автором, что действительно идеология всегда необходима, она есть. Но ее надо четче представлять и выражать. Поэтому, действительно, сейчас мы будем взывать даже к современной элите. Ну посмотрите, вы же не будете отрицать, что вся современная, особенно эстетствующая элита наша, – она занимает прозападные позиции. Вы посмотрите простой пример: отбор даже детских голосов на конкурс – что там звучит? Обязательно в английском исполнении, в западном исполнении. Ничего там русского нет. Европейщина сплошь и рядом, это культивируется на всю страну. Вот вам государство, субъект исторического действия, которое поощряет вот такое культурологические программы. Возьмите проблему народосохранения. Ну почему мы закрываем глаза, что действительно вымирание русской нации? Это тоже очень важный вопрос. Поэтому я считаю, что действительно серьезно подойти к вопросу вот преобразования России, а это программный документ должен быть, должен охватывать широкие слои населения: без его участия в преобразовании никакая элита, тем более ориентированная на Запад, ничего положительного для России не сделает. И я ратую за то, чтобы «Партия Дела» была «Партия Народного Дела», которая действительно внесла бы существенный вклад в реорганизацию политической структуры со своей программой, со своей идеологией и действительно она возглавила авангард трудящихся масс, не только элиты инженерной, но и рабочих, потому что образование растет, сейчас уже апеллировать к каким-то избранным категориям людей не стоит. Народ слишком образован, чтобы недооценивать его и не учитывать его интересы, побуждения, помыслы и желания. Спасибо за внимание.

Лапушкин А.С.: Александр Васильевич, позволите?

Буренков А.В.: Алексей Сергеевич, пожалуйста.

Лапушкин А.С.: Да. Я немножко отвечу все-таки как секретарь Федерального совета «Партии Дела». По крайней мере, в отношении названия у нас много возникает споров. Мы встречаемся с представителями… То есть, понимаете, идеального названия для всех не бывает. И, соответственно, чем название у нас партии короче, тем, наверное, это проще, потому что, слушая Вас, Вы говорите, что нужна «Партия Народного Дела», нужно добавить «народное дело». Я встречаюсь с аграриями – они говорят, нужно «аграрное», «крестьянское дело» добавить, с инженерами – они говорят, «инженерное дело» добавить, учителя – «учительское дело» добавить. Представляете, если у нас будет партия медицинско-образовательно-аграрно-инженерно-народно-творческо-певческо-танцевального дела. То есть это тоже такой момент крайне существенный. Это один вопрос.

Я не являюсь каким-то экспертом, ученым, но мое восприятие идеологии – оно немножко, наверное, другое. Оно у меня происходит из текущего политического строительства и текущего общения с избирателями, потому что я занимаюсь непосредственно по роду своей деятельности в том числе организацией избирательных кампаний и у меня минимум каждый избирательный цикл – по 50 встреч с избирателями во всех уголках нашей Родины. Так вот, абсолютно очевидно, что с 18-го года у людей есть запрос, то есть у людей есть какое-то внутреннее ощущение, что так, как они живут сейчас, они уже жить не хотят. Соответственно, это уже есть четкое понимание, что всё, вот это нас не устраивает. Соответственно, у людей формируется сейчас в глубине – хороший термин у Суркова «глубинный народ» – вот в этом глубинном народе сейчас вызревает это понимание, что люди на самом деле хотят. И, наверное, идеология – это способность сформулировать, скажем так, народные чаяния в виде некоторой концепции.

Соответственно, тезис номер один, который я хотел бы высказать: никакого левого поворота у нас в стране в ближайшее время просто не будет. Это невозможно, потому что тот собственник, самый даже маленький крестьянин, – он обратно свою корову в колхоз не отдаст. Это первый тезис.

Тезис номер два, возвращаясь к марксизму: у нас сейчас нет фундаментального противоречия между трудом и капиталом. У нас и директор завода, владелец, и работающий на заводе оказываются по одну сторону баррикады, по другую сторону которой является финансово-экономический блок Правительства, и вся вот эта экономическая либеральная шиза во власти, которая пытается уничтожить любое, любое созидательное начинание, потому что, во-первых, надо понять, что у нас уничтожено 10 тысяч предприятий со времен Советского Союза и у нас колоссальнейший дефицит рабочих мест. То есть если мы берем какой-нибудь небольшой город, в котором живет 20-30 тысяч человек, а осталось одно единственное предприятие, то у вас и владелец завода, и работающий на заводе – они одинаково заинтересованы просто в его сохранении, потому что то у нас пошлины на зерно введут, сейчас пошлину на подсолнечник вводят, убивая сельхозников, то есть вот этого момента нет. Безусловно, плюс у нас есть колоссальнейший потенциал неиспользованной именно частной предпринимательской инициативы, которая является даже таким психологическим резервом экономического роста. Безусловно, если будут реализованы идеи «Партии Дела», будет воссоздана экономика в России, то есть мы станем полностью экономически суверенным государством, у вас тут же возникнет широкий рабочий класс, возникнут профсоюзы, и, соответственно, возникнет противоречие между трудом и капиталом. Сейчас его как такового нет, потому что люди за рабочие места бьются, то есть рабочих мест очень мало. У нас работы меньше, чем людей.

И следующий, наверное, тезис, который есть. В частности, вот эту дискуссию (Александру Васильевичу большое спасибо) мы затеяли с целью как раз сближения позиций и с целью выработки каких-то, возможно, единых подходов к этой идеологии. Но эта идеология должна родиться в самом народе, и она потихоньку рождается. И, по большому счету, интеллектуальная часть народа – она может ее только оформить и сформулировать.

Что касается пассивности, это не пассивность. Нет у людей пассивности. Вы посмотрите периодически на результаты голосований в различных регионах: нет предложения, то есть, по большому счету, ни политический класс, ни интеллектуальная часть народа (ни политическая, ни интеллектуальная) народу ничего предложить не в состоянии пока, потому что вы же , когда одно дело мы с вами находимся в экспертной среде и друг с другом обсуждаем высокий материи, в которых, подчеркиваю, я не силен, у меня уровня подготовки моего – десятая часть, наверное, от любого из вас, но, когда ты выходишь к людям, вот к живому избирателю, к этому самому народу в какой-нибудь деревне Куранжа Забайкальского края Ононского района, или в Чите, или в Горно-Алтайске, или в Спасске-Дальнем Приморского края, неважно, в Воронеже, вам людям что-то нужно предлагать. И, наверное, основная проблема заключается в том, что, наверное, предложить – не сформулировали, чтобы что-то предложить, что людей действительно поднимет.

При этом, посмотрите – я вот поддержу Юрия Васильевича, к вопросу о действии, – посмотрите опыт Хабаровского края. Самый обычный. Фургал не герой, не Геракл, не Геркулес, не Персей, он никаких подвигов не совершал. Он просто нормально осуществлял свои функции губернатора, решал проблемы на территориях. Он каждый день действовал в части улучшения повседневной жизни людей и налаживания хозяйственной жизни, потому что у нас в стране сейчас хозяйственная жизнь дезорганизована. Вы посмотрите, какой просто потенциал! Вы знаете, что в шестисоттысячном городе у вас вышло 80 тысяч на митинг? То есть никто не спит. Вопрос заключается в том, что нам пока предложить толком нечего. То есть, если мы говорим об идеологии, мы должны оформить то, что у людей сейчас вызревает. И оно вызревает. И то, что у нашего народа и у нашей нации, гражданской, есть еще силы на один большой исторический цикл, вот у меня нет абсолютно никакого сомнения. Соответственно, вопрос только вот этого вызревания этой идеологии и ее формулировки уже интеллектуальной частью народа. Спасибо.

Буренков А.В.: Так, пожалуйста, кто еще хочет выступить?

Хомяков В.Е.: Я бы хотел, если позволите. Это уже в порядке дискуссии, я так понимаю?

Буренков А.В.: Да-да, в порядке дискуссии. Согласно концепции, прошу придерживаться тем, которые поднимает главный докладчик. То есть «за», «против» и так далее.

Хомяков В.Е.: Я еще раз хотел бы сказать все-таки свое личное мнение. При всем уважении к Юрию Васильевичу, я все-таки не могу считать эту концепцию идеологической. Это именно технологическая такая концепция. Мы же в России сегодня строим 30 лет то не знаю, что для того не знаю кого. Это надо всегда понимать. И, пока это будет продолжаться, никакие самые лучшие предложения у вас приняты не будут. Вот смотрите, когда нам предлагают: «Давайте делать, хватит болтать, хватит, давайте делать. Хватит думать, давайте делать», хорошо, прекрасно. Строим дом – проекта нет. Начинаем строить, заливаем фундамент. Только потом спохватились, что, извините, под атомную электростанцию один фундамент, а под общественный туалет другой нужен. Но мы уже строим, надо начинать, надо делать. Поэтому я думаю, все-таки место идеологии недооценивается.

Я абсолютно согласен почти со всем, что говорил Алексей Лапушкин сейчас, большой умница. Но тут ведь такой маленький момент, я немножко его хотел поправить. Абсолютно точно, что идеологию не надо изобретать, придумывать, сочинять, как немецкие, скажем так, мыслители 19 века, отдельные, которых мы перечитываем и цитируем сегодня, а ее надо соотносить не с тем, что хочет конкретный Иван Иванович, иначе мы пойдем по пути Жириновского – помните, каждому мужчине по бутылке водки, каждой женщине по мужчине – вот это идеология Жириновского. Прекрасно! То, что хочет конкретный человек. Надо соотносить ее с теми ценностями и культурными стереотипами, которые заложены в культуру данного конкретного народа. И, когда это будет услышано, это будет восприниматься как своё. Вот, собственно, что. А это было заложено тем самым Третьем Римом. Вот я, к сожалению, Юрия Васильевича неправильно понял, он думал, что это уровня Филофея, как я эту тему понимаю. О русской цивилизации можно говорить как о явлении именно со времен появления первой госидеологии, а это была идеология Третьего Рима, которая задала и ценности, вполне определенные, православные ценности, кстати, и целеполагание вполне определенное, и самоидентификацию страны, вполне определенную как удерживающего приход царства Антихриста, всё. И это было сделано именно тогда. И вся последующая история была – если позволите, я могу даже доклад на эту тему сделать – она сопровождалась некими отступлениями в сторону неких западных концептов под этой идеологией и потом возвращением к ней в той или иной форме. И это было несколько раз. Я могу сказать, три такие западнические революции у нас были сверху, и одна четвертая сейчас намечается.

И, наконец, Татьяну Александровну хочу очень поддержать по части мотивации. Она абсолютно права, потому что, вы понимаете, вот эти все ребята, которые прекрасные комсомольцы-добровольцы, которые строили в сталинских пятилетках гиганты индустрии – они же строили их не потому, что надо было что-то построить, «давайте пойдем построим, тачку покатаем». Наверное, им дали какую-то цель, которую они восприняли. Хорошая, плохая цель – неважно, но она была. Была цель, было целеполагание. Мы всегда были теократической страной, всегда, во все времена, со времен Третьего Рима, и никуда мы от этого не денемся. Поэтому если просто сказать: «Давайте науку, промышленность, образование» – чудесно, но у нас сейчас в нынешней нашей идеологической парадигме наука – это не наука, это, скажем так, сфера определенных услуг; промышленность вполне конкретную имеет принадлежность. И человеку, понимаете, ему говоришь: «Давай-ка мы сделаем транспорт будущего» – «Прекрасно, – он говорит, – зачем?» Он задает вопрос: «Зачем мне транспорт будущего? Для того, чтобы какой-нибудь Дерипаска или Чубайс удвоил свое состояние?» Нехорошая мотивация, недостаточная мотивация, как мне кажется. Возможно, я ошибаюсь. Но, тем не менее, пока мы не будем понимать, что и для чего мы строим, без проекта дом строить нельзя.

Поэтому я бы все-таки обратил внимание, Юрий Васильевич, Вы говорите абсолютно правильные вещи, только не подумайте, что я Вам возражаю. По сути, ни по одному из одиннадцати пунктов я возразить не могу. Я просто хочу сказать, что она нуждается в некоторой идеологической настройке, потому что, в отличие от Маркса, который считал, что бытие определяет сознание, я все-таки считаю, что сознание определяет бытие, начиная с вот такого первичного животного ухода человека, с первичного уровня. Как только он ушел с первичных потребностей таких – остаться живым, покушать, спариться и так далее – уже сознание начало определять бытие. Вот давайте мы, наверное, к этому подойдем, и это мой совет и «Партии Дела» тоже. Нужен идеологический концепт, который бы обосновывал, для чего всё это предлагаемое нужно. Спасибо.

Буренков А.В.: Владимир Евгеньевич, Вы тогда подготовьтесь, может быть, к основному докладу, и на одном из круглых столов мы послушаем вашу концепцию.

Хомяков В.Е.: Хорошо, я готов подготовить доклад – от Третьего Рима протанцевать до наших времен, и до того, что будет, даже…

Буренков А.В.: Телефона у меня Вашего нет. Сбросьте на почту реквизиты.

Хомяков В.Е.: Да, я пришлю.

Буренков А.В.: Спасибо. Кто хочет еще? Юрий Васильевич, пожалуйста.

Крупнов Ю.В.: Очень кратко. По поводу названии «Партии Дела», мне вот оно с каждым годом всё больше нравится, потому что сегодня бизнес и дело – они резко разошлись, потому что бизнес по-одному воспринимается, а вот большое русское дело – на мой взгляд, это я так понимаю «Партию Дела», и все-таки все мои коллеги в «Партии Дела», в основном, так всё понимают.

И по поводу идеологии. Я-то считаю, Владимир Евгеньевич, что миропреобразовательные проекты у меня в идеологии – России как мировой державы, преобразующей человечество. То есть в этом смысле мне это и есть идеология – может, неправильная, может, не такая и так далее – Россия – мировая держава, преобразующая человечество. При этом это государственность, которая образцово-показательно ставит и решает мировые проблемы на своей территории. Это я просто для факта, как я понимаю. Спасибо.

Буренков А.В.: Пожалуйста. Алексей Валерьевич, да?

Черников А.В.: Да, Александр Васильевич, спасибо. Я немного хочу Юрия Васильевича поддержать в том плане, что действительно, наверное, концепция требует какой-то корректировки, действительно, наверное, нужна идеологическая настройка серьезная. Но на сегодняшний день Россия – наверное, единственное из крупных таких цивилизационных образований, которое не имеет своей вот это глобалистской повестки дня, глобальной повестки дня. У нас сегодня есть западный – можно называть его либеральным, можно западническим, ради Бога, – но есть западный глобализм, и он очень агрессивный. Он действует, и действует активно и успешно. Есть исламский глобализм, который тоже успешно действует. Можно сказать о китайской мягкой силе и китайском глобализме. Российского, русского глобализма сегодня нет. И вот концепция, которую Юрий Васильевич представил, – пусть она несовершенная, пусть она какой-то доработки требует, но она реальная, вот в чем вопрос.

И самое главное, что на сегодняшний день надо задаваться вопросом о том, что нужно сделать конкретно: первое, второе, третье. Я согласен с выступающими, с критиками отчасти, что действительно нужна корректировка. Но любая концепция – это, во-первых, тезисы сегодня прозвучали, и тезисы, на мой взгляд, серьезные. И мне хочется Юрия Васильевича поддержать в том плане, что сегодня заявлена вот эта наша глобалистская повестка дня, наш ответ, наш способ самообороны, самосохранения от глобализма западного, исламского и так далее, от чуждого нам цивилизационного глобализма. Поэтому, на мой взгляд, эту концепцию корректировать надо? Да, наверное, надо. Но, тем не менее, отрицать ее на сегодняшний день… тем более, что там изложены конкретные пункты, те пункты, которые можно реализовать, на самом деле, на практике, не оторванные от реальности, не оторванные от реальной действительности. Поэтому здесь спасибо Вам большое, Юрий Васильевич, за то, что изложили Вашу концепцию. И, конечно, действительно, наверное, требует корректировки, но, тем не менее, это, на пой взгляд, первый серьезный ответ, из современных, западному глобализму, который я услышал. Спасибо большое.

Буренков А.В.: Спасибо. Анатолий Сергеевич, да?

Филатов А.С.: Спасибо, Александр Васильевич. Я прежде всего хотел бы обратить внимание на те положения в докладе Юрия Васильевича, которые, с моей точки зрения, представляют значительный интерес и огромную важность для современного состояния России. Первое – это положение о непрерывности российской истории и необходимости рассматривать Советский Союз как составную часть этой истории. Это очень важный момент. И здесь я, безусловно, на стороне Юрия Васильевича и не согласен с той постановкой, которая была предложена выдающимся русским философом Ильиным в его знаменитой работе «Советский Союз – не Россия». Но с Ильиным я в больше степени солидаризируюсь, чем с Юрием Васильевичем относительно определения русского национализма, но об этом чуть позже.

Итак, первое положение, очень значимое положение, – это непрерывность российской истории. Мы, безусловно, должны рассматривать существование Советского Союза как очень важную веху нашего исторического развития, которая очень много дала для нашей истории.

Второе положение, не менее важное, – это отказ от «европейничанья», пользуясь определением Николая Яковлевича Данилевского, в пользу осознания самобытности российской цивилизации. Да, безусловно, определение российской цивилизации требуется, и, если мне будет дана возможность выступить с докладом, я как раз хотел бы посвятить его именно этой проблеме, проблеме определения российской цивилизации. Положение очень важно и значимо.

И третье положение – это необходимость, как бы я это сформулировал, что вытекает из моего восприятия доклада, необходимость геополитического позиционирования России, если угодно, за пределами наших исторических пространств. Но, с моей точки зрения, в настоящее время мы имеем два уровня культурно-цивилизационного базирования исторической России: это собственно Российская Федерация как политическое выражение существования российской цивилизации и бывшее пространство Советского Союза. Это, безусловно, уровень наших цивилизационных интересов. Но есть и геополитические интересы, которые выходят за наши исторические границы, и к осознанию этих интересов необходимо возвращаться, и очень хорошо, что Юрий Васильевич это отметил.

В то же время некоторые положения, с моей точки зрения, являются как минимум дискуссионными и с которыми я лично вряд ли могу согласиться. Например, оценка Советского Союза как системы, которая очень много сделала для развития российской цивилизации. Давайте начнем с того, что все-таки советско-коммунистический проект – это совершенно не проект, лежащий в традициях русской философской мысли. Он полностью противоречит этому. Ведь недаром в советский период русская философия была, по сути дела, в загоне, это факт. Я заканчивал философский факультет Уральского университета, и, в общем-то, в принципе, не понаслышке знаю об отношении к русской философии со стороны официальной пропаганды, которая, безусловно, курировала гуманитарное образование и гуманитарные специальности. Данилевский вообще был предан забвению. То есть советская коммунистическая модель – это вариация европейской цивилизационной конструкции с ее космополитизмом, ну и отношение к русской нации, к русской национальной идее со стороны Ленина, Троцкого (я не хочу просто это повторять), позиция так называемых коммунистов-интернационалистов. Другое дело, что социокультурное пространство России перемололо эти и надцивилизационные европейские стандарты, и уже к концу 30-х годов мы это четко увидим, если мы проследим исторический ход развития. Об этом, безусловно, нужно говорить, в том числе характеризуя и давая оценки Советскому Союзу.

И еще небольшой штрих относительно все-таки темы русского национализма. Да, вообще русские – это особое, как говорил Гумилев, суперэтническое образование, суперэтнос, по сути дела, но суперэтнос, который обеспечивает функционирование российской цивилизации. И, кстати, возвращение, условно говоря, к русской теме в 30-х годах в Советском Союзе – оно и показывает, что невозможно сохранение государственности без сохранения русского стержня. Да, этот стержень цивилизационный, и именно поэтому он государствообразующий, потому что он несет в себе цивилизационные начала, которые раскрываются сейчас, и он несет в себе тот потенциал, который обеспечивал всю тысячелетнюю историю России. Безусловно, как и любая цивилизация – кстати, закон, который был открыт Николаем Яковлевичем Данилевским, – как и любая цивилизация, русская цивилизация или российская цивилизация (это совершенно тождественные, с моей точки зрения, понятия) – это цивилизация полиэтничная и поликультурная, то есть в формировании цивилизации участвуют многочисленные этнические сообщества. Но это не исключает стержневой компоненты этой цивилизации. И вот отсюда вообще в поддержку русского национализма должны выступать не только русские, но и все другие этнические сообщества, потому что русский национализм в своем цивилизационном, державном выражении – он обеспечивает спокойствие на этих громадных географических пространствах. Если он нас отбивает, то это пространство расшатывается, что мы наблюдаем сейчас.

И последнее. С моей точки зрения, конечно же, рассматривая столь значимые и актуальные проблемы, необходимо исходить из достаточно четких и строгих определений используемых понятий. Мне кажется, что понятие цивилизации, и тем более явление цивилизации, ни в коем случае не противоречит явлению и понятию культуры. Очень много определений культуры, но я придерживаюсь такого лаконичного определения, которое, как мне кажется, передает всё своеобразие понятия культуры и явления культуры: культура – это есть результат, условие и способ человеческой деятельности. Деятельность – это осознанное преобразование окружающего пространства. Поэтому любые формы этой осознанной деятельности по преобразованию окружающего пространства – это, безусловно, есть культура. Человек окультуривает пространство, а цивилизация – это обустройство этого пространства. То есть цивилизация возникает на базе культуры, но без цивилизации культура не сохраняется. И вот тогда, исходя из этого, мы можем дальше выстраивать определенную парадигму в отношении не только нашей российской истории, нашего российского социума, но и всего мирового исторического процесса. Спасибо. Вот те соображения, которыми я хотел бы с вами поделиться. Еще раз спасибо Юрию Васильевичу за очень интересные постановки вопросов и проблем.

Буренков А.В.: Спасибо, Анатолий Сергеевич. Данилевский, между прочим, часто использует «цивилизацию» как синоним «культуры», так что правильно сказали. Пожалуйста, кто еще хочет выступить?

Баратов У.А.: Можно, да? Баратов Усман Акрамович.

Буренков А.В.: Я Вас не вижу.

Баратов У.А.: Карл Маркс, Карл Маркс. Лев Толстой.

Буренков А.В.: Так, пожалуйста.

Баратов У.А.: Можно, да? Усман Акрамович.

Буренков А.В.: Да-да-да.

Баратов У.А.: Большое спасибо. Добрый день всем присутствующим, коллеги. Очень интересный, хороший доклад был. С интересом слушал. Такой академический, как будто я сидел в аудитории МГУ. Но везде есть «но», и даже сейчас последние выступающие тоже кое-что «но», Филатов Анатолий Сергеевич. Но я о нем в конце скажу. А может быть, давайте с него и начну. Вот передо мной выступающий – как бы скомковал в двух словах – он правильно сказал, что русский является стержневым народом государственности российской. Да, это было на каком-то этапе, как Вы сказали, ведущий, тысяча двухсотлетней истории, но на каком-то этапе. Но оно не может быть вечно. Оно как бы пересластить, пересолить, переборщить. И на сегодняшний день если это говорить, то это уже подпадает под уголовную статью. Господин Филатов положительно отозвался о русском национализме – в Уголовном кодексе эту статью никто не отменял. Это один момент.

Тут много говорилось выступающими о тысяча двухсотлетней истории, о государственности. Но давайте оглянемся в те времена, в тысячу с лишним лет назад. Даже школьник, ребенок, знает, что тогда отношения формировались на родоплеменных отношениях. Таковой, как на сегодняшний день, нации не было. Формирование основных наций в мире началось, начиная с середины и второй половины 19 века. Я вот по национальности узбек. У нас, узбеков, тоже раньше такого не было. У нас узбеки сформировались приблизительно около тысячи, даже больше тысячи, родов, племен. Это сбор близких по этносу, по языку, по территории и прочее. Поэтому так формировать, я считаю, неверно. Поэтому, теперь возвращаясь к ведущему сегодняшнего доклада, он тоже ставит во главу угла российской государственности русский народ. Да, это и да, и в то же время и нет. Вспомним Петра Великого. Вот не зря же он Великий. Он на крови, так же, как Иван Грозный, кровью, огнем, мечом создавал государственность, территорию увеличивал за счет захвата, как Иван Грозный, Казанского ханства и прочего, Сибири, «положительное лицо» (в кавычках» атамана Ермака и прочее. Но в то же время положительные моменты Петра Великого: он же ввел аббревиатуру «Россия» в оборот, «Российское государство», с него начался институт императоров, стал императором, а не царем. Он царем остался, но в то же время император, на западный манер. И, что интересно, он же ликвидировал институт патриархата. И с его момента, и до того, как снова, уже при советской власти, уже коммунисты, благодаря коммунистам этот институт – с руководителя Русской православной церкви Патриарха Московского – вернулся. Со времен Петра Великого его не было. Вот это тоже, я хотел сказать, плюс Петру Великому, что он убрал это слово, потому что это институт идеологии, был, есть и будет, религия. Хотя она пока, институция, отделена от государства, она все равно остается. И, к большому сожалению, летом ее ввели снова в Конституцию, что она является в Конституции государствообразующей, на ее основе, к сожалению большому.

Дальше. Тут еще говорилось про Деникина, Колчака. Один выступающий противоречил другому, что его предки из Деникина не того. Вообще, насколько я читал, Деникин – вообще его предки из крепостных, из крепостных у Деникина. А по поводу Колчака, да, он из казаков, но казаки, вы знаете, это котел европейских народов, закавказских, азиатских, бегавших. Это из семейств разных народов. И, насколько я знаю, Колчак – его предки тюркского происхождения, и даже фамилия Колчак – это тюркское слово.

Муж.1: Простите, простите, я говорил немножко не то. Во-первых, дед Деникина был крестьянином, а потом солдатом, а отец – офицером. Корнилов был из казаков, а Колчак был потомком пленного турка. Просто я уточняю то, что я говорил.

Баратов У.А.: Спасибо, спасибо. Вот на днях здесь, в Москве, умер мой земляк с моего города, узбек по национальности, народный артист России Стахан Рахимов. Вы знаете, Алла Иошпе, Стахан Рахимов, люди старшего поколения, за 40 дней до него Алла Иошпе умерла, а потом Стахан Рахимов. Вот его внук, фамилия его внука (я там, на похоронах, познакомился) – Корнилов Алексей Викторович. Ничего тут узбекским не пахнет, хотя он внук чистого узбека. И таких сплошь и рядом, полно! Как говорил Путин в свое время (я видел его выступление), любого русского если хорошенько потереть, оттуда татарин выглядывает.

Муж.1: Простите, у Корнилова предок был бурят, а не узбек.

Баратов У.А.: Ну тезки. Я же Вам сказал.

Муж.1: Нет, он монгол. Буряты – монголы.

Баратов У.А.: Узбекской нации не было вообще.

Муж.1: Это правильно.

Баратов У.А.: Да. Узбеки появились не так давно в истории.

Муж.1: Это да.

Баратов У.А.: Хан Узбек вышел из Астраханского ханства, перекочевал туда. Захватил Самарканд, и название его тоже. Так что мы родом, в общем-то, из Астраханской губернии, получается, но с местными еще смешались.

Потом, еще что хотел? Ведущий – он дважды похвалил телеканал «Царьград» и его руководителя, но я, сколько знаю, в общем-то, очень такой националистически направленный телеканал, в общем-то, очень антиазиатский, антитрудовой-мигрантский, и прочее, и прочее. Так что я не стал бы так высоко подымать этот телеканал, который, наверное, нужно закрывать.

Потом, я бы хотел у вас спросить, ведущий или другие, кто желающий, как вы относитесь к тому, что Путин отдал китайцам остров Даманский, Шеварднадзе, когда был министром иностранных дел, – часть то ли Сахалина, то ли Камчатки, тоже какую-то часть отдал? Как вы относитесь к тому, что, если мне память не изменяет, по-моему, в конце 28-го или 29-го года Москва помогла отдать советскую республику уйгурскую (это бывший Восточный Туркестан, когда-то входивший в Кокандское ханство) китайцам и вот сейчас, на сегодняшний день не умолкают там вот эти репрессивные действия? Около миллиона человек сидят в трудовых лагерях. Их хотят, целый народ уйгуров, сделать китайцами. Как вы к этому относитесь, что вот так земли раздают вместе с народами?

Дальше. Как вы относитесь к тому, что мэр столицы, как бы сказали, русского – а, по-моему, российского – государства по фамилии Собянин, когда баллотировался в мэры, по телеканалам – я один лишь пример приведу – он говорил, что «Москва – мы должны отказаться от трудовых мигрантов из республик Центральной Азии и вместо них набирать из Белоруссии и Украины, так как они славяне»? То есть по расовому признаку, получается, как в Южноафриканской республике, где когда-то был апартеид. Там давно уже этого нету. Как вы смотрите на такого мэра столицы российского?

Буренков А.В.: Вы понимаете, сейчас мы немножко от темы уклонились. Главное в Вашем выступлении – это утверждение, что русский народ не является государствообразующим народом, так ведь?

Баратов У.А.: Я скажу словами моего отца, доктора физико-математических наук, профессора, завкафедры сопромат политехнического института, который далек от политики. Из политики у него всегда было одно выражение: «Русские – это великий народ», и я с ним полностью согласен.

Буренков А.В.: Но не государствообразующий, так?

Баратов У.А.: Государствообразующий. Я вам говорил в начале своего выступления: на каком-то этапе.

Буренков А.В.: Но сегодня не государствообразующий народ?

Баратов У.А.: У нас, и у Вас, – вот Вы откройте свой паспорт – в паспорте у Вас нет графы «национальность» – ни в моем, ни в Вашем, ни среди присутствующих здесь.

Буренков А.В.: Вот это очень плохо. Надо возвращать.

Баратов У.А.: Нет. Я против.

Буренков А.В.: Это мое мнение. Смотрите – я извиняюсь, если неправильно, Усман Акрамович, да? – у нас пишут отзывы, рецензии уже на сайт. Свое мнение, пожалуйста, пришлите по почте, и мы это разместим обязательно. В письменном виде это… Скоро будет функция комментариев, наверное, сделана вообще под нашими дискуссиями, можно будет продолжать круглый стол практически бесконечно во времени. Пожалуйста, кто еще хочет выступить? У нас 10 минут остается до трех часов. Пожалуйста, Анатолий Сергеевич.

Филатов А.С.: Два слова буквально. Вот здесь в самом начале меня чуть ли не обвинили в русском национализме. Я вообще-то это не воспринимаю как обвинение. Я вообще воспринимаю такую постановку вопроса как совершенно нетактичную для человека, который вот таким образом формулирует свою позицию. И в этом смысле, кстати, я сослался на Ивана Александровича Ильина – на него в том числе ссылался и действующий Президент Российской Федерации Путин, который, кстати, на одном из заседаний Валдайского клуба назвал себя националистом. И Вы хотите кого-то привлекать к ответственности и заявляете о какой-то уголовной ответственности? Но мне кажется, что вот сейчас мы стали свидетелями совершенно ненаучной дискуссии, совершенно таких как бы, по сути дела, вызывающих постановок проблемы. И я предлагаю от этого уходить. У нас все-таки в большей степени научно-аналитическое сообщество, а не политический клуб. Вот моя реакция, если хотите.

Баратов У.А: Я лишь процитировал Ваши слова. Вы дважды повторили «русский национализм» слово.

Филатов А.С.: А я не отказываюсь от этого. Я могу и трижды повторить о русском национализме! Мы живем на территории, которая создавалась русскими, исторически русскими создавалась! И, безусловно, этот стержень необходимо восстанавливать. И я как раз привел пример Советского Союза, который разваливался под воздействием так называемого «интернационализма», уничтожавшего русский народ, вот и всё.

Баратов У.А.: Я еще раз повторю, что 1200 лет назад русской нации не было. Были родоплеменные отношения, почитайте это в школьной истории.

Филатов А.С.: И что от этого? И что из этого следует?

Баратов У.А.: То, что Вы сказали, что создавалась русским народом.

Филатов А.С.: Вот именно 1200 лет назад и начался процесс создания. Но я, если будет мне дана возможность, как предлагал Александр Васильевич, выступить с докладом, я в том числе эти аспекты хотел бы отразить.

Буренков А.В.: Пожалуйста. Вы, как будете готовы, пишите на почту, звоните.

Филатов А.С.: Я 10 апреля буду готов.

Буренков А.В.: Да. К сожалению, понятие «национализм» в дискурсе, в научном даже, и ненаучном тем более, носит негативный смысл, с чем я, конечно, не могу согласиться. Если есть татарский национализм, то, значит, есть и русский национализм. Если субъектом истории являются народы государствообразующие, которые одни создают культурно-исторические типы или сами являются – один народ, как греки говорят, – типом цивилизации… Поэтому как раз и будем работать над тем, чтобы правильное содержание в те или иные понятия вкладывать. Вообще слова «народ» и «национализм» – они как-то разделены, получилось, да? Правильнее, может быть, было бы говорить о «народнизме» каком-то, о понятии, если «национализм» негативный оттенок имеет, хотя я в этом ничего не вижу. Относительно недавно слышал выступление одного из руководителей Чеченской республики на очень большом мероприятии, Всемирном русском народном соборе. Он прямо сказал: «Мы ваши младшие братья. Русские, станьте медведями, прекратите быть кроликами». И я в этом как раз увидел призыв в том – и его выступление было этому посвящено – что вспомните, что вы государствообразующий народ. Если вы это не вспомните и не наведете порядок в своих головах, в стране, то и мы, другие народы, жить хорошо никогда не будем. Поэтому вот эту точку зрения, знаете, я очень часто слышу от представителей других народов страны. А вот такую точку зрения, что русские были, но сейчас не являются государствообразующим народом, я вообще, честно говоря, слышу впервые, да. Но будем иметь в виду. Значит, мы решаем задачу ревизии тех или иных мировоззренческих концепция, есть и такое.

Будем тогда завершать, наверное, Юрий Васильевич?

Баратов У.А.: Но Вы не ответили на вопрос про Собянина.

Буренков А.В.: А нас это не интересует. Вы напишите, пожалуйста, вот сами ответы напишите – мы опубликуем это. Зачем растягивать частные вопросы, например, и по выступлениям политиков российских, о которых, допустим, я ничего не слышал, что он за славян и против азиатских народов? Это же немножко провокационно. Это же надо изучить, посмотреть. Если это будет в теме наших задач, то мы бы это отразили. А так, зачем эти вопросы задавать? Вообще доклад Юрия Васильевича, его концепция мне очень понравилась тем, что она резко отличается от многих православных концепций истории России и ее настоящего будущего тем, что она заземлена. Автор сразу начал говорить о конкретных проектах, что надо делать. Эта философия действия – она очень симпатична. Как я уже сказал, что, конечно же, некоей идеологизации недостает, но зато мы впервые видим очень стройно подобранные проекты, которые, если реализовывать последовательно (каждый проект последовательно, я имею в виду, а не друг за другом), то, конечно же, это подход чисто идеологический, что ни один из проектов, о которых говорил Юрий Васильевич, реализовать без идеолого-нравственного подхода, без философии традиционализма, которую сегодня мы должны взять на вооружение, – вот эта идея «Россия – Ноев ковчег» – это же, по сути, и есть идея удерживающего и идея «Москвы – Третьего Рима».

И, конечно, принцип целостности нашей истории – он очень важен. Это чего не хватает категорически многим православным идеологам и коммунистам, которые одни абсолютизируют дореволюционную Россию, романовскую, а другие – советского периода. Он выкидывает, тот и тот, из нашей истории. То, что является вершиной развития нашей цивилизации Советский Союз, – здесь вопрос, конечно, очень дискуссионный. Надо на него смотреть с точки зрения четырех разрядов, четырех сфер культурной деятельности. В религиозной сфере, конечно, это не так. В сфере внутренней, внешней политики, конечно же, масса плюсов, по сравнению с предыдущими периодами. Но и закладки сделаны такие, как вот право нации на самоопределение и так далее, которые разрушили СССР, конечно. В сфере художественной, научной, промышленной, конечно же, вообще, я считаю, может быть, расцвет русской литературы стоит поискать в советском периоде. Образ Василия Теркина – это единственный образ героя русского народа. То есть наша великая классическая литература, дореволюционная, близко не продвинулась к такому образу русского человека. У нас одни там или лишние люди, или мертвые человеки («Герой нашего времени»). А в общественно-экономической сфере, конечно же, Россия, в юридической форме СССР, сделала, конечно, гигантский рывок в сторону поиска такой формы общественно-экономического устройства общества, которая адекватно… как Данилевский пишет о высокой духовной природе человека.

Но, опять же, не учла ряд базовых факторов. Слишком много на веру взяли от тех же западных философских школ. Совершенно неверный, я считаю, принцип равенства от рождения был внедрен. На самом деле, если говорить о равенстве, то люди рождаются неравными, воспитываются неравными, и воля к труду неравная. Мы об этом пишем в своих работах. Поэтому тоже к самоотрицанию всё пришло. Но, тем не менее, в этом тезисе, что СССР – вершина нашего исторического развития, к сожалению, осуществленная на импорте западных учений, материалистической философии, конечно же, есть и плюсы, есть и минусы. Хотелось бы, чтобы это было всё реализовано на русской православной традиции, но получилось, что получилось. Слишком много веков (больше двух веков) в результате реформ Петра I Россия развивалась полностью ограниченной, что ли, в религиозной сфере жизни. Институт патриаршества был ликвидирован. Консистории и так далее, обер-прокурор руководил. Это и привело к тому, что, после объявления свобод Николаем II по Указу Веротерпимости 1905 года оказалось, что в армии осталось хорошо, если 10 процентов офицерского состава, которые причащались. Причастие было раньше обязательным, поэтому было непонятно. Обнаружился вдруг массовый не исход, а констатация массового неправославного населения, прежде всего среди высших сословий, следствием чего, кстати, может быть, и стала Революция.

Поэтому, Юрий Васильевич, Вам большое спасибо.

Лапушкин А.С.: Александр Васильевич, можно одну ремарку после Вас?

Буренков А.В.: Пожалуйста, да.

Лапушкин А.С.: Александр Васильевич, вот смотрите, очень интересный момент, действительно, существует. Дело в том, что, когда Данилевский и многие наши философы описывали уровень гомогенности того же русского народа, было несколько иное, чем сейчас. Это сейчас видно, начиная с Урала и заканчивая Сахалином. Это действительно факт, и в том же, обсуждая сейчас происхождение того же Колчака, и так далее, и так далее, и так далее. Мне кажется, что, с учетом современных реалий, нам имеет смысл один круглый стол вообще специалистов – возможно, этнографов – пригласить и обсудить, дать определение, такое более-менее конвенциональное, вообще русскому народу на данный момент. Это первый момент.

Второй момент. Я коллеге по круглому столу хочу ответить: мое личное отношение к Собянину негативное, но Российская Федерация вправе определять миграционную политику с другими государствами, независимыми другими государствами, так, как считает нужным.

Государство, российское государство, с другими независимыми – подчеркиваю, независимыми! – государствами имеет право определять миграционную политику по собственному усмотрению. Это просто сам по себе тезис. Он не относится в данном случае ни к тюркским, американским, индейским, австралийским, африканским народам, любым другим. Россия как независимое государство имеет полное право определять миграционную политику свою с точки зрения своих собственных национальных интересов. Если каким-то другим независимым – подчеркиваю, независимым – государствам это по каким-то причинам не нравится, то мы разделяем их озабоченность, но не более того.

Буренков А.В.: Спасибо.

Баратов У.А.: Не по расовому признаку.

Лапушкин А.С.: Еще раз подчеркиваю, Российская Федерация имеет право как суверенное государство определять миграционную политику с другими суверенными – подчеркиваю, суверенными! – независимыми государствами по собственному усмотрению, всё, тезис.

Баратов У.А.: Я как гражданин России, тоже, как и Вы, имеющий право голоса, я против такой России, которая будет определять по расовому признаку, иначе это ждет, как в ЮАР, апартеид, конец будет, или Нюрнбергский процесс Третьего рейха.

Лапушкин А.С.: Вы знаете, в России живет очень много народов, в том числе и тюркских народов. Если мы говорим о народах Средней Азии, они выбрали независимую… они являются сейчас независимыми государствами, к сожалению, к моему личному сожалению. Я лично с глубоким уважением отношусь ко всем тюркским народам, поскольку у нас их по стране достаточно много. И русский народ достаточно много сделал для сохранения их идентичности в составе Российской империи, потом советского народа и в том числе Российской Федерации. Но, тем не менее, еще раз подчеркиваю, миграционную политику Российская Федерация как независимое государство – подчеркиваю, я Вам сказал, не по отношению к народам, а по отношению к государствам, – то есть, если мы считаем, что какое-то государство ведет по отношению к нам недружественную политику, мы вправе любые миграционные отношения соответствующим образом выстраивать. Это речь идет о государствах, а не о народах. Представителей тюркских народов на территории Российской Федерации более чем достаточно, и никому их права ущемлять ни в каком страшном сне и в тяжелом алкогольном, наркотическом бреду – даже в голову ущемлять вообще никому не приходит, и любые разговоры об этом – это, извините, тяжелый бред, который как раз подпадает под 282 статью, о которой Вы правильно упомянули и которая должна пресекать межнациональную рознь. Спасибо.

Баратов У.А.: Я цитировал не себя, а Собянина. Это его слова, не мои.

Лапушкин А.С.: У Вас как у гражданина Российской Федерации… Кстати, вот Вы выступаете, да? Вот Вы гражданин Российской Федерации. А почему Вы как гражданин Российской Федерации не подали по этому поводу в суд на Сергея Семеновича Собянина?

Баратов У.А.: Почему? Я подал. Могу показать, вот в этих бумагах порыться.

Лапушкин А.С.: Очень хорошо, очень правильная позиция. Но факт остается фактом.

Баратов У.А.: Я в избирком Москвы подал, ответ я Вам процитирую. Избирком сказал: «Так как Вы проживаете в Московской области, а не в городе Москва, Вы не являетесь избирателем мэра, поэтому Ваше заявление оставляем без рассмотрения». Я вот Вам процитировал.

Лапушкин А.С.: Обратитесь в суд. Не путайте избирком с судом, ладно? Это другая структура.

Баратов У.А.: Я могу эту бумагу Вам показать. И аналогично я подавал в Верховный суд на Жириновского за его призывы и прочее – «Россия для русских» и прочее. Верховный суд даже вынес в форме определения – не просто бумажка, а определение за подписью судьи – написав, что мое заявление о снятии Жириновского с кандидатов в Президенты России не будет рассматриваться в связи с тем, что по федеральному закону «О выборах Президента Российской Федерации» гражданин Российской Федерации (то есть я, да?) не имеет права подавать в суд на кандидата в президенты, это может делать только Центральная избирательная комиссия. Вот, и я не смог, по техническим причинам.

Лапушкин А.С.: То, что судья …, является сейчас форменным издевательством, тут я вынужден, к сожалению, согласиться, и мы с этим постоянно сталкиваемся. Александр Васильевич, на самом деле, учитывая, что гомогенность все-таки, когда писал Данилевский, и то, что есть уже сейчас, потому что такое понятие, как «субэтнос» – это такое уже достаточно распространенное у нас в стране явление, вот дать все-таки определение тому, чем является сейчас, на данный момент, русский народ было бы, мне кажется, полезным. По крайней мере, попытаться приблизиться к решению этой задачи.

Буренков А.В.: В нашей концепции мы поставили этот вопрос. Пожалуйста, все могут освещать его в процессе нашего круглого стола. А отдельную тему сделаем обязательно, посвященную вопросу, что такое русский народ. Надеюсь, историки, которые у нас присутствуют, подключатся к этому, потому что само понятие «русский народ» – оно в истории появилось, кажется, Александр Васильевич, 14-15 век, наверное, только. Но вот у Ильинского есть очень, в его учении, полный ответ на этот вопрос. Он вводит понятие «этнокультурные начала» – не просто этнические. Мы, когда говорим о национализме, мы всегда пытаемся сразу уйти к чистоте крови, то есть об этнонационализме говорим. У русского народа, я считаю, он вообще в принципе невозможен, потому что он находится на стадии нации, гражданской политической нации, открыл двери в свое время гражданам всех национальностей в свою государственность. И мы обязательно рассмотрим этот вопрос: сначала историки дадут справку, а потом уже все остальные философы, историософы и просто пишущие на эту тему.

Ну что, тогда благодарим Юрия Васильевича за содержательный доклад и, наверное, прощаемся. То есть, как видите, мы успеваем сделать стенограмму в печатном виде, поэтому читайте. Пока функции комментариев нет, но можете писать свои замечания, предложения, критику – мы просто будем размещать это на сайте. А когда будет функция комментариев, то можно будет входит на сайт и писать свои замечания, свои рецензии оставлять. Всё тогда, да, коллеги?

Крупнов Ю.В.: Спасибо большое.

Буренков А.В.: Огромное спасибо. Минуточку, минуточку. В следующую субботу высказал желание выступить Минаков Аркадий Юрьевич с главным докладом. Это историк, доктор исторических наук, профессор исторического факультета Воронежского госуниверситета, специалист по консерватизму как раз он. Также предварительно свое согласие дал Степанов Анатолий Дмитриевич, «Русская Народная Линия». Он недавно только участвовал в конференции по христианскому социализму, то есть по общественно-экономической проблематике. Из присутствующих здесь, я так понял, Анатолий Сергеевич Филатов готов, подготовится. И, в общем-то, пишите заявки, присылайте на почту, будем рассматривать и включать.

Филатов А.С.: Александр Васильевич,

Буренков А.В.: Да.

Филатов А.С.: Но я откликнулся на Ваше предложение еще на прошлом заседании и попросил 10 апреля. Это остается дата (чтобы я тоже ориентировался)?

Буренков А.В.: 10 апреля – Вам удобно 10 апреля, да?

Филатов А.С.: Да, поэтому я и проговариваю этот вопрос.

Буренков А.В.: Давайте 10 апреля. Баранов Сергей Дмитриевич тоже готов. Видите, знакомы давно, а, ни много ни мало, он оказался одним из основных авторов «Русской доктрины Донбасса». Вы знаете, знаем друг друга, а узнаю, только благодаря нашим круглым столам. Тоже согласился в перспективе подготовиться, выступить. Так что у нас набирается такой экспертный клуб интересный. Приглашайте тоже своих коллег, особенно хотелось бы православных патриотов послушать из того же «Царьграда», потому что наша задача – сделать ревизию всех существующих концепций и посмотреть, что в них общего, что совместимо, что несовместимо. Ну всё тогда, да? Спасибо.

Крупнов Ю.В.: Спасибо! Всем здравия!

Муж.: Спасибо!

Буренков А.В.: Всего доброго! До свидания!

 

Источник:  danilevsky.ru