Мнение экспертов. Публицист, основатель телеграм-канала «Толкователь» Павел Пряников @ – об уровне тревожности российского общества.*
ФОМ – молодцы, что придумали и реализовали такой косвенный индикатор психологического состояния общества, как уровень тревожности. Сегодня раздаётся много критики в отношении методологии опросов. Это и высокий уровень отказов, и якобы неправильные вопросы, и в целом значительная часть россиян боится «не так» ответить социологу.
В итоге мы видим благодушное, почти всем довольное общество, если «в лоб» спрашивать его о доверии высшим начальникам, о поддержке СВО, реформ и системных партий.
Но вот вопрос о тревожности выглядит для отвечающего неопасным. Респондент не боится, что о его неправильных взглядах сообщат «куда надо». Не боится показаться «белой вороной», подозревая, что отрывается от коллектива, критикуя действительность. Ответ о тревожности сродни вопросу врача, как чувствует себя пациент, где и что у него болит. Именно по этому индикатору можно без ошибки замерять отношение россиян к происходящему в стране.
Например, в октябре 2022 года индикатор ФОМа показывал 70% тревожных россиян. Так их испугала мобилизация. На прямые вопросы о ней средний россиянин будет юлить, а на косвенный – ответил страхом. За месяц до этого уровень тревожности был 35%.
Более двух третей россиян оказались в шоке, когда из уютного телевизора СВО пришла к ним в дом.
Сегодня среди экспертократии принято рассуждать о солидарности россиян, их коллективизме, патриотизме. Эти сущности объявлены чуть ли не «духовными скрепами».
Но социология и социальная антропология говорят об обратном. Российское общество очень индивидуализировано. У него очень низкий уровень доверия – в среднем по России 20-25%, а на окраинах крупных городов, в главных зонах отчуждения среди огромных жилмассивов – 5-10%. Для сравнения: у лидеров этого рейтинга, в Нидерландах и странах Скандинавии этот показатель 50-65%.
Усреднённый россиянин в какой-то мере социальный аутист. Ему интересен он сам в первую очередь и во вторую – его ближний круг (семья, близкие родственники и друзья). Ему интересен его дом, его небольшое дело (если оно есть). Его главный запрос «к верхам» – чтобы его наконец-то оставили в покое, отвязались от него, «дали пожить». Его политический идеал – вольница (анархо-капитализм), жизнь без начальства и подчинённых.
Но все его запросы нивелирует «среда». Исторически усреднённый россиянин живёт двоемыслием, или более строгий термин – лицемерием. Оно помогает ему выживать при вечном самодурстве начальства, описанным ещё Салтыковым-Щедриным. В революции, войны, голодовки, репрессии, реформы. На словах он всё поддерживает, а в кармане держит кукиш.
Потому для выявления истинных мыслей россиянина нужен особенный методологический аппарат, чтобы вскрыть этот панцирь двоемыслия. Этот аппарат конструировали ещё первые советские социологи в 1960-е – в форме анонимных писем и опросов для редакций газет (например, для «Литературной газеты»). И как только настроили его – социологов в СССР разогнали. Начальству очень не понравился портрет усреднённого советского человека.
Так и сегодня. Исследователь вынужден оперировать множеством косвенных индикаторов, чтобы понять, что происходит в толще российского общества. К примеру, после начала СВО население массово побежало скупать гречку – оно всегда так делает при первых симптомах кризиса. «Индекс гречки» один из самых надёжных индикаторов оценки состояния российского общества.
Индекс тревожности – в этом же ряду косвенных индикаторов.
В сентябре 2023 года индекс тревожности составляет 45%. А в августе 2021-го, за полгода до СВО он был выше – 48%.
Т.е. на самом деле большинство россиян СВО как явление не тревожит. Как минимум они свыклись с ней, как свыкаются с природным явлением вроде снега или жары. Но их очень тревожит – личное участие в ней. Эту ситуацию кратко описали наши предки: «Моя хата с краю». Для нашего времени психологи расшифровывают фразу: «Это стратегия сохранения зоны комфорта».
Источник: t.me/russica2
Заставка: Эдвард Мунк “Тревога”, 1894 г. translated
*Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
