интереснейший, хотя небесспорный феномен советской культуры
Перестроечный кинематограф – не совсем гадость-гадость, ибо есть нюансы. Это – интереснейший, хотя небесспорный феномен советской культуры, и как бы мы ни пытались утвержать, что «всё – плохо», даже и тогда не обошлось без шедевров. “Бакенбарды” (1990) – один из них. Режиссёр Юрий Мамин предпочитал гротеск, абсурд, буффонаду. Чтобы маразм – через край. Все его знаменитые фильмы – притчи и анекдоты, где-то сказки. Если бы я не знала, что Мамин – ленинградец, я бы догадалась. Это – узнаваемый стиль города. Питерский дух – особый, не без странностей, что, несомненно, в плюс.
В “Бакенбардах” показана …праворадикальная организация пушкинистов, борющихся за традиционные русские ценности и возрождение России. В 1990 году намёк читался сходу – это Национально-Патриотический Фронт “Память”. В Москве были шествия с хоругвями, портретом Николая II да молебствиями, но с оглядкой на Чёрную Сотню и, как утверждали разные «демократические» силы – с намёком на эстетику гитлеризма, но чего-чего, а никаких заигрываний с дойч-наци там не водилось.
Но вернёмся к “Бакенбардам”. Итак, в грязновато-обшарпанный город Заборск (всю эту разруху снимали в самом Ленинграде!) приезжает некий Виктор с молодым соратником. Оба – в каких-то старинных шляпах, плащах-крылатках и с увесистыми тростями. Выясняется, что они – адепты культа Александра Сергеевича Пушкина. Заборск – типичный перестроечный адок с недоделанными объектами инфраструктуры, болтливой парт-элитой и – «войной» неформалов. Есть юношеская панк-структура “Капелла”, где тусуются-отрываются местные мажоры; им противостоит накаченная братва, именуемая “Бивнями”. В сих последних угадывались «любера», ставшие в конце 1980-х, как и общество “Память”, притчей во языцех.
…В перестроечном СССР был запредельный шквал юношеской агрессии. Как мне теперь кажется, её искусственно раздували – например, статьями о сильных пацанах из подмосковного города Люберцы, приезжавших в Москву, чтобы драться, бесчинствовать, а точнее – наказывать панков, брейкеров и металлистов. Об этом со смаком писала вся молодёжная пресса. Впрочем, не лишь молодёжная. Рупор Перестройки “Огонёк” вовсю отметился. Так, в №5 за 1987 год в “Огоньке” была напечатана статья “Контора люберов”.
Современному читателю по прошествии лет понятно, что автор или солгал, или эффектно преувеличил. «Узкие черные галстуки на фоне белых рубах — последнее, что успел заметить, прежде чем прикрылся от неожиданного удара. Люберы. Мелкие драки происходили буквально каждый вечер. Впрочем, не только в драках дело. Потасовки между группировками случались и раньше. Удивляло другое — «люберы» воевали одни против всех.
Более того, инициатива в конфликтах всегда была на их стороне. Они нападали, заставляя «противников» защищаться по мере сил. Они искали столкновений. Искали, хотя не имели для этого обычно ни малейшего повода. Зачем?», – задавался вопросом журналист Владимир Яковлев, но я почему-то уверена, что там не было чёрных галстуков и белых рубах.
Почему я вспомнила эту статью? В ней была наивно-неуклюжая, но явная попытка создать образ отглаженных и холёных радикалов – таких же, как в фильме “Бакенбарды”. Не так страшен им гопник и хулиган, как отличник в чёрной форме, цитирующий “Евгения Онегина”. Итак, пушкиновед Виктор быстро находит общий язык с люберами-Бивнями, показав им убойные приёмы. Тростями.
Этот вид самозащиты использовали когда-то британские денди, и – русские тоже. Пушкин был не только бретёром, но и мог …пододвинуть наглеца своей изящной, но увесистой тросточкой. Так Виктор становится главарём боевой группы, наряженной в стиле романтизма – белые рубахи, шляпы и – бакенбарды. (К слову, в “Заводном апельсине” мы видим тот же вариант – хулиганы-меломаны-эстеты носят котелки и – мутузят прохожих тростями, а Энтони Бёрджесс задумал сюжет после того, как побывал …в Ленинграде).
Затем «штурмовики» с бакенбардами начинают патрулировать город. Их ряды множатся. Это делается привлекательным и – модным. Они маршируют по вечерним улицам, яростно скандируют “К Чаадаеву” и другие стихи из школьной программы, а заодно …разносят вдрызг “Капеллу”, панковскую вольницу, которая давно мешала обывателям.
Пушкинцев начинают использовать в качестве карательной силы – они гоняют тростями митинги дем-оппозиции. Так организация АСП (Александр Сергеевич Пушкин) становится ведущей политической и – мафиозной властью Заборска. Однако же в финале Виктор превращается из правого радикала – в левого и теперь его герой – Владимир Маяковский. Тут есть нечто, похожее на Эдуарда Лимонова, которого кидало справа – налево и – обратно.
О чём фильм? Люди искали политическую опору, «свою» религиозную конфессию, читали неведомые доселе книги, что-то открывали для себя – порой через боль и страх. Начало 1990-х —жестокая, динамичная и не до конца исследованная эпоха. Тогда могли проломить голову …за очередную Большую Правду. Юрий Мамин, вовсе не испытывавший приязни к радикальным течениям, показал их формирование максимально точно, несмотря на гротеск, но главное – талантливо.
