Внутри русского языка рвутся страшные заряды — и язык оседает, как взорванное здание.
14 августа в Сеть была выложена видеозапись “рэп-баттла” двух российских рэперов, Мирона Фёдорова (Оксимирон) и Вячеслава Машнова (Гнойный), которая получила широкий резонанс в обществе и СМИ.
В России рэп давно известен как часть молодёжной культуры. Появился новый рэп — рэп, набитый чудовищным матом, сквернословием и весёлым тотальным нигилизмом. Этот рэп реализуется в новой форме, именуемой “рэп-баттл”, то есть сражение рэперов, которые выходят один против другого, как это делают в деревнях частушечники, как делают бойцы без правил, и поливают друг друга весёлой страшной бранью: не без остроумия, остервенело, так, что у обоих вздрагивают семенники.
Они окружены ревущей от восторга толпой, которая тоже заражается их инфернальной энергией. Всё это транслируется в интернет, собирает огромные массы поклонников. Несколько миллионов просмотров за день набрала битва рэперов Оксимирона и Гнойного. Великолепное имя — Гнойный, который взял себе этот рэпер: оно свидетельствует о характере этой культуры — культуры гниения и разложения.
Это сочащееся гноем искусство создало молодёжную субкультуру. Причём эта субкультура не поддаётся контролю, к ней не влезешь с телевидением, не влезешь с администрацией президента, которая формировала движения типа “Наши” или “Молодая гвардия”.
Это — результат медленного и неуклонного сползания общества после 1991 года в распад. И эта фаза распада не является конечной. Шнур, умница, интеллектуал создаёт свои бесшабашные матерные тексты, дурацкие по своему содержанию, и является с этими текстами на закрытые посиделки наших олигархов. А олигархи, которые вчера вращались в обществе лондонской аристократии, захлёбываясь от восторга, слушают матерные песенки Шнура. Но появление после Шнура двух этих рэперов — Гнойного и Оксимирона — свидетельствует ещё об одной фазе: эта весёлая агрессия, весёлый нигилизм вышел за пределы аристократических корпоративов и вылился на улицу. Сейчас этим искусством начали увлекаться все спальные районы. Это искусство пришло к фанатам на смену их истероидной любви к состязаниям. Явление это загадочное, потому что оно, благодаря интернету, возникло одним ударом и будет расползаться по всей России.
По существу, это почва для терроризма нового типа. Полагают, что террорист — это тот, кто взрывает фугасы в аэропортах, кто стреляет из винтовки из чердачного окна, кто давит грузовиками толпу на барселонских бульварах. Но терроризм, который реализуется в данной субкультуре, не менее страшен. Это — лингвистический терроризм. Матерные слова, частушки — это лингвистические бомбы, которые рэперы взрывают в стихии русского языка. Русский язык — это субстанция, которая превратила нас в русский народ. Это субстанция, которая позволила русским стать носителем высочайших райских смыслов. Это язык Достоевского, Толстого. Есенина, Блока, “Мира искусств”, Твардовского. Это язык, который сражался во время войны, делал нас непобедимыми. И вот внутри этого языка рвутся страшные заряды — и язык оседает, как взорванное здание. Мы сталкиваемся с явлением, перед которым бессильна современная официальная культура, бессильна власть, чему свидетельство — заявление министра Мединского, призывающего художников брать пример с этих двух отвратительных рэперов.
http://zavtra.ru/blogs/lingvisticheskij_terrorizm